— Подъем! Приехали.

Поднимаю голову, смотрю в окно и вижу наш дом.

— Алён, просыпайся, мы приехали, — пытаюсь растолкать подругу, но она лишь мычит сквозь сон, не открывая глаз. — Тимур, Алёна уснула, не могу ее разбудить.

— Да что вы беспомощные такие! — выплевывает он и, выйдя из авто, открывает пассажирскую дверь со стороны подруги и начинает активно ее трясти: — Алёна, просыпайся давай, домой приехали!

— Нет, нет, пожалуйста, не надо, — бормочет она, а я с трудом разбираю ее речь. — Мне плохо, дайте полежать.

— Влас, да че ты, пусть чуток полежит, придет в себя, — отзывается Макс.

— Ну а че еще делать, не на себе же тащить, — всплескивает Тимур руками.

— Вы извините, но мне очень надо домой, — бормочу я и спешно вылезаю из машины, чувствуя, что еще немного — и меня стошнит.

Наступаю на землю и тут же падаю, поскользнувшись на промерзшем снегу.

— Макс, побудешь в тачке? Пойду эту дуру домой отведу, — слышу слова Тимура, а через мгновение он уже стоит передо мной и поднимает на ноги. — Наумова, ты же понимаешь, что теперь вообще со мной не расплатишься за все это?

— Угу, — мычу я, не придавая особого значения его словам, и осторожно шагаю вперед, крепко вцепившись в руку Тимура.

Дойдя до двери квартиры, достаю из кармана ключи и безуспешно пытаюсь попасть в дверной замок.

— Дай сюда! — рычит Тимур, отбирая у меня ключи, и отпирает дверь.

Заводит в квартиру, и пока я скидываю с себя пуховик, начинает помогать мне снять обувь.

— Ты чего? Не надо! — возражаю я, опираясь на прихожую. — Я и сама справлюсь.

— Видел я уже, как ты сама справляешься, — фыркает Власов и стягивает с меня сапог.

Протягиваю ему вторую ногу, и тут меня заносит вбок, и Власов еле успевает подхватить меня, чтобы я не упала. Наши лица не то, чтобы близко — мы буквально сталкиваемся лбами!

— Наумова, ты точно не расплатишься со мной, — произносит он прямо в мои губы.

Все прямо как в фильме. Я падаю, он меня ловит, и мы смотрим друг на друга, не отводя глаз. В голове пустота и, возможно, я бы даже сама сейчас его поцеловала и осуществила свою давнюю мечту, не задумываясь о последствиях. Вот только момент разрушает самая неприятная вещь, которая только могла приключиться.

— Я…мне… Сейчас стошнит! — выпаливаю и, оттолкнув Тимура, со всех ног лечу в уборную в одном сапоге.

Падаю на колени, и с пронзительным звуком меня выворачивает наизнанку. Еще раз, и еще раз и еще… Ужасно плохо… А еще безумно стыдно оттого, что Тимур все это слышит. Боже, какой позор. Этот кошмарный день когда-нибудь кончится?!

Лучше мне не становится, и я по-прежнему сижу на полу, обнимая белого друга. Что эти уроды нам подмешали? Алкоголь, или что похуже? Боже, и зачем только люди пьют, если потом так плохо? Вероятно, я бы этого никогда и не узнала, если бы не те козлы со своими «безалкогольными коктейлями»!

В квартире тишина, и я искренне надеюсь, что Власов ушел, чтобы не стыдить меня еще больше. Но его обращение разрушает все мои надежды:

— Ты там как?

— Плохо, — хнычу я, и вдруг понимаю, что Тимур стоит не в коридоре, а прямо у меня за спиной, распахнув дверь.

— Держи воду, попей. Станет лучше, — произносит он, и я, не поворачивая головы, завожу назад руку и беру стакан.

Осушаю его до дна и с ужасом понимаю, что сейчас все начнется по второму кругу. Но после еще нескольких минут страданий мне, и правда, становится лучше.

Нажимаю на смыв, поднимаюсь с пола и, пошатываясь, стремительно иду в ванную. Боковым зрением вижу Тимура, но изо всех сил стараюсь не смотреть на него, чтобы окончательно не сгореть от стыда. Прополоскав рот и почистив зубы, выхожу из ванной и все же встречаюсь взглядом с Тимуром. Смотрит на меня как-то выжидающе, вот только не могу понять, чего ждет.

— Спасибо тебе, — выдавливаю из себя и поджимаю губы. — За то, что избавил от того гада, и за все остальное…

— Поблагодаришь, когда проспишься. Если, конечно, вспомнишь что-то, — хмыкает он и, подхватив меня под талию, заводит в мою комнату. — Тебя сразу на кровать, или ты еще будешь переодеваться? — спрашивает он, развернув к себе лицом.

— Переоденусь сначала, я ведь сегодня все туалеты обтерла, — горько усмехаюсь я. — Ты ведь приведешь Алёну, мне не нужно за ней идти?

— Да ты сама еле ходишь, куда тебе идти-то? Приведу, конечно, куда деваться.

— Спасибо, — вновь произношу я, глядя в его темные глаза, в которых нет привычного холода и злости.

По телу пробегает мелкая дрожь, а сердце бешено носится в груди от его близости. Взгляд устремляется на его губы, вкус которых хочется ощутить вновь, несмотря на все то, что происходило между нами. Часто дышу и невольно размыкаю губы, не в силах взять под контроль свое желание.