Шрифт:
Отто печально сказал, что завтра его отправляют под Инстербург. Ридевский посоветовал ему при первой же возможности сдаться в плен и написал записку, в которой просил учесть помощь Шиллята-младшего советским парашютистам.
У Шиллятов разведчики получили возможность привести себя в порядок после пяти месяцев блужданий по Восточной Пруссии. Помылись, постригли друг друга, прожарили одежду, чтобы избавиться от вшей.
Как-то «муттэр» Амалия, жена Шиллята, принесла ароматный гороховый суп с мясом. Спросив, вкусно ли, усмехнулась: а ведь это из пайка вермахта. В одной кастрюле готовлю и вам, и солдатам, что у меня на постое.
— Если едите из одной кастрюли, разве надо быть врагами? — погрустнев, спросила она.
— Врагами нас сделали фашистские главари, — только и нашёлся что ответить Ридевский.
Приближался Новый год. Август Шиллят решил устроить небольшое застолье.
— Солдаты будут на казарменном положении. Закроем двор и спустим собак. Можно будет спокойно посидеть.
В предновогодний вечер разведчики впервые толком осмотрели дом. Небольшая кухня да две комнаты — вот и всё жилище. Одна комната — спальня родителей. В зале — письменный стол и койка Отто. На почётном месте — швейная машинка «Зингер»…
Пришли Райтшук и фрау Неснер. Шиллят достал наливку собственного приготовления.
— Выпьем за то, чтобы в новом году кончилась война.
В спокойной обстановке он смог наконец рассказать о себе. Родился Август в 1888-м. Во время Первой мировой был матросом, входил в совет красных солдат в Данциге [24] . В двадцатых, будучи членом компартии Германии, руководил местной организацией. В 1933-м нацисты арестовали его и отправили в концлагерь. Но жители Минхенваль-де сумели добиться, чтобы Шиллята освободили — под надзор полиции. Узнав, что в лесу появились советские парашютисты, Август стал ломать голову, как бы с ними связаться. Всё, что смог придумать, — стал кататься по лесу на велосипеде, насвистывая мелодию «Катюши». Только, видать, не там ездил.
24
Данциг — Гданьск.
— Амалия — моя надёжная подруга, — улыбнулся после небольшой паузы Шиллят, глядя на жену. — Когда меня арестовали, к нам пришли с обыском. А дома хранилось знамя местного отделения компартии. Так «муттэр» зашила знамя в под ушку-думку, положила её в кресло и предложила сесть туда гестаповцу, который пришёл с обыском…
Ридевский вдруг хлопнул себя по колену:
— Генка, а ведь ты у нас сегодня именинник!
— И сколько тебе исполнилось? — спросил Август.
— Шестнадцать, — смутился от общего внимания Генка.
— Кляйне — настоящий солдат, — с серьёзным видом кивнул Шиллят, ушёл в комнату и вернулся с подарком — немецко-русским словариком размером со спичечный коробок.
…Засидевшись, разошлись только под утро.
Наши!..
13 января, поймав немецкую радиостанцию, разведчики услышали, что под городом Аугустов [25] в глубоком снегу появились русские танки. Дескать, они идут и идут, и нет сил, чтобы их остановить. Всё это передавалось открытым текстом.
25
Аугустов — Августов, на территории Польши, недалеко от границы с Белоруссией.
Вскоре на чердак поднялся Шиллят:
— Солдаты, которые у нас квартировали, срочно куда-то убыли. А на дорогах необычно много автоколонн.
Потом стало слышно отдалённую канонаду. С каждым днём гул нарастал. А вот уже и земля начала дрожать. Ридевский и Генка и радовались, и переживали. Как там родные, ведь мы для них — без вести пропавшие. Как удастся пересидеть фронтовой каток? Как встретят в части?
20 января был 178-й день пребывания группы «Джек» в Восточной Пруссии. Утром во дворе кто-то начал орать на Шиллята.
— Что, русских ждёшь? Немедленно покинуть дом!
Ридевский в тот момент как раз спустился с чердака. Прошмыгнуть обратно он уже не мог. Август спрятал его в повозке, завалив сеном и узлами с пожитками, и Шилляты ушли, увозя с собой Ридевского. А Генка так и остался на чердаке. Но — не один. Дом тут же превратился в опорный пункт какого-то немецкого подразделения.
Смеркалось. Крепчал мороз. От холода и переживаний у Генки зуб на зуб не попадал. Вдруг солома из-под него стала уходить. Генка лежал как раз над люком, который был прикрыт этой соломой. Схватившись в последний момент за края люка, он успел повиснуть. И увидел уходящего с охапкой соломы солдата.
Перекатившись в угол, Генка замер. По голосам за стеной он понял, что немцы чистят от снега траншеи. И для большего уюта решили соломки подстелить.
Неожиданно зазвенело разбитое стекло в одном из окон. И сразу за этим небольшой снаряд угодил в крышу. Посыпалась черепица. Перепуганный Генка увидел в пролом танки. Судя по силуэтам, советские. Снизу из дома по ним застучал крупнокалиберный пулемёт. Опять прогремел выстрел по дому, опять посыпалась черепица. Генка понял — больше на чердаке оставаться нельзя. Скатившись вниз, зарылся в сено и стал ждать, чем же всё это кончится.