— Что вы предлагаете? — уже деловым тоном спросил Лесли.

— Пробиться к фрегату и захватить его. Ну и вывести сам фрегат со всем содержимым к нам, — сказал я, глядя прямо в расширенные глаза полковника. — Может так быть, что фрегат не получится увести. Тогда подорвать его нужно.

— Вы, милейший, не в себе, — сделал вывод Юрий Фёдорович, усмехаясь.

— Этак вы в сумасшествии обвинили и самого Петра Великого, — усмехнулся и я, вспомнив одно из событий петровских времён.

— Унтер-лейтенант, не забывайте, с кем разговариваете! Я почитаю Петра Алексеевича и все его начинания! Успел послужить под его знамёнами ко славе их вящей, — разъярился полковник.

— Никто не стал бы это отрицать. Но вспомните, ваше превосходительство, как Пётр Алексеевич с Меншиковым взяли два шведских фрегата. Подошли ночью — да и взяли, — напомнил я полковнику один эпизод славной деятельности Петра Великого [отсылка к так называемому «Бою на Неве» 7 мая 1703 года, когда удалось захватить два шведских корабля, «Гедан» и «Астрид»].

Юрий Фёдорович Лесли бросил свои возмущения, задумался, пожевал желваками, видимо, поспорил сам с собой, а после сказал:

— Коли добрая задумка будет, да обмыслить, как справить сие… Обсказать фельдмаршалу, то обязательно… без того никак… Я согласен.

Я не стал задерживаться и выложил на стол в шатре полковника те карты, что были изъяты у французских офицеров.

Карты, эта добыча — моя удача. Но удача — спутница лишь тех, кто хоть что-то делает, рискует, побеждает. Мы с Кашиным могли просто убежать от француза, разойтись с ним сторонами, тем более, что он не начал стрелять. Но нет, мы приняли бой — и взяли свой приз.

Теперь же узнаем, что это за приз, в нём погибель наша или слава. Но это, опять же, зависит лишь только от нас. А для меня это шанс, который сложно придумать вне войны. Война все же открывает новые лица, дает возможности, или… забирает жизнь.

Глава 10

«Говори с убеждением — слова и влияние на слушателей придут сами собой» — Иоганн Вольфганг Гете

К юго-западу от Данцига

8 июня 1734 года

Я разложил листы бумаги, где удивительным образом аккуратно были нарисованы даже кусты, большие поваленные деревья, которых в лесу, казалось, что больше, чем растущих. Стрелками указывались тропы между заболоченными местами. По этим картам противнику можно было совершать серьезную вылазку и пробовать пробиться к осадной артиллерии.

— Взгляните, ваше превосходительство! — сказал я, указывая на прочерченные линии на двух листах. — Вот это — проход, вполне годный, дабы преодолеть лес. По краям болота или завалы. Большим отрядом будет сложно здесь пройти, но двумя сотнями — в самый раз. Вот тут, кабы почистить от завалов, даже конными пройти можно. Французы особливо линии эти рисовали.

— И пройти до самого места, где стоять должон фрегат? — задумчиво, скорее, не спрашивал, а констатировал полковник.

Юрий Федорович еще раз посмотрел на карту и, хмыкнув что-то себе под нос, направился к столику. Да, шатер у полковника был вдвое меньше, чем у фельдмаршала, но места и тут хватало, чтобы и стол поставить, и на стол тоже взгромоздить закуски и главное блюдо. В данном случае — это покрытая пылью бутылка вина. Наверное, вина, так как на мутном, да еще и пыльном стекле этикетки не было. И не должно быть. Верят люди на слово, что это, вроде бы как, венгерское.

Впрочем, на вкус же понятно. Венгерское — это вермут, сладкий, в отличие от других вин, вкус которых в России пока доступен лишь ценителям. Ибо ну ее, пить эту кислятину, когда сладеньким угоститься можно, да еще и более крепким!

— Будете? — уже осушив глиняную чарку с вином, будто опомнился полковник и предложил вина и мне.

— Благодарю, но нет! — ответил я, мысленно ухмыльнувшись.

Еще бы предложил, когда в одно горло осушил бутылку — а она у него немаленькая. По объему больше, чем те, что я покупал для посиделок с офицерами.

— И вы уверены в деле? — сомневался Лесли. — И как так вышло, что французы с того леса вышли на мои полки, раз он сложный этакий, непролазный?

Я не стал рассказывать полковнику, не хотел преуменьшать его победу, что как раз и повезло ему, что французы решили нахрапом ломануться в лес, чтобы выйти в неожиданном для русских месте, и атаковать. А выходили они из леса не организованно, а мелкими кучками. Многие, скорее всего, просто заблудились, кто-то мог и утонуть в болоте, или остановить продвижение, пока солдаты занимались спасением тонущих в трясине.

Так что и труда особого не было в том, чтобы побеждать растерявшихся лягушатников. Вот они теперь и озаботились изучением местности, чтобы в следующий раз быть более эффективными. Или же продумать систему обороны, чтобы теперь уже русские неожиданно не вышли из леса.

Мой пленник говорил, что французское командование ожидает ответ от русских, вот и думает, как можно оборониться и, возможно, контратакой ударить. Но… пока французы сидят в городе и не переправляются больше на левый берег Вислы