Пустельга аккуратно подошла ближе, ступая мягко и плавно. Она знала что делала — она пахла родственницей и самкой. Язык Кречет несколько раз попробовал воздух, и распознал это — и наконец, последняя перестала пахнуть настороженностью и готовностью, её тело расслабилось, а тихое подспудное рычание перешло в вопросительное урчание. Мол, что привело сюда ко мне, родственница?

Пустельга поняла — здесь нужен кто-то кроме неё. Кто-то, кто куда ближе её племяннице. Её мама. Глава большой семьи Халькопирит, дочь Бедовой и сестра Пустельги.

Небокрылка ответила неопределённым урчанием и развернулась, свечкой взлетая в небо и на время оставляя Кречет и её детей. «Я скоро вернусь, маленькие», — промелькнула её мысль, прежде чем раствориться в небе.

Остатки слов вились в голове Звёздочки даже после того, как Пустельга улетела. Вместе с ней вились и другие слова: башня, выбор королевы, бабушка, небокрылы, ночекрылы… Ночекрыл быстро проморгался, слова пропадали одно за другим, когда он снова настраивался на внутренний голос мамы, на её никогда не прекращающуюся спокойно-нежную песню своим детям. Синечешуйная укусила его за хвост — и он набросился на неё с притворно-агрессивным урчанием, отчего они вместе покатились по траве.

***

Ещё одно мгновенье-вечность рядом с мамой и бесконечной песней её голоса-без-голоса. Теперь уже две искры сознания приближались к ним. Одна из них была уже знакома чёрночешуйному — это та большая драконица, которая пахнет похоже на маму! Неопасная, знакомая. А вот кто вторая? Любопытный драконёнок дотянулся носом до неё, пытаясь парить на краю, не заныривать, но эта искра была такая большая и необъятная…

Она видела большую семью, что играла внизу, под бдительным взором своей мамы и её дочери. Она — Халькопирит из рода Медночешуйных, дочь Бедовой, мать Кречет.

Пустельга всё объяснила. Кречет ушла в материнский инстинкт, забыв обо всём остальном, и конечно же, утянула за собой своих детей. Детей, что сейчас играют внизу, и, заметив парящих сверху небокрылов, поспешили ближе к маме, настороженно смотря вверх — а она сама она подобралась как готовый прыгнуть кузнечик.

Две небокрылки снизились спиралью, бросая тень на укрытую деревьями поляну. Они не хотели пугать драконов внизу резким спуском, и приземлились, взметая воду и траву на краю ручья. Дети и их мама смотрели на небокрылок с осторожностью в суженных до щёлок, сконцентрированных на цели глазах, а их языки мелькали в воздухе, чтобы узнать всё.

И дочка узнала. Вилочка её язычка перестал высовываться, а глаза из щёлок превратились в овалы детской любви. Они ощущала запах своей матери, она видела её морду, она знала, что мама никогда не сделает ничего плохого.

Халькопирит первая подошла к ней, и древним жестом матери погладила по шее, низко урча и ласково прикусив клыками за загривок. «Ну же, вспоминай, доченька моя вкуснопахнущая», думала небокрылка, прижав её к своему боку крылом.

«Мама», — сказала Кречет, прикрыв глаза на секунду. «Доча», — ответила ей Халькопирит. И, вдруг, как будто она держала это всё в себе, из неё полилась плавная, урчащая речь. Она говорила обо всём: о Кречет и Халькопирит, о большой семьей Медночешуйных, об их поляне на слиянии двух горных речек, о первом не совсем удачном полёте и первой охоте с ящерицей в зубах. О всех разделённых вместе воспоминаниях матери и дочери.

И с каждым новым словом тело Кречет на крупинку становилось… свободнее. Оно освобождалось от выверенных внутренними импульсами движений, от эффективности на службе древних врождённых знаний. В них снова начинала проявляться сама Кречет, а не обобщённый опыт, записанный в её крови.

— Мама… — сказала дочка, в её рык возвратились те прекрасные, немного грубоватые обертона. — Я улетела…

— Ничего. Мы вместе. Мы прилетим обратно. Ты всегда под защитой меня, под защитой всей семьи Медночешуйных, и даже этой несносной Пустельги, — последняя притворилось оскорблённой, но улыбалась. — Помни это.

— Я помню, — наконец окончательно пришла в себя Кречет, склоняя голову.

И чёрночешуйный вдруг понял, что он тоже помнит. Что он — Звёздолёт из рода Медночешуйных, сын Кречет. Ночекрыл, мыслечтец и провидец — и, может быть, единственный такой из своего племени.

… Перед тем, как Халькопирит улетела, она передала радостные новости — с королевой окончательно определились. Осталось только обсудить церемонию.

И королевой стала Рубин.

Кречет сначала не поверила своим ушам:

— Рубин? Дочь Пурпур? Я думала их род отстранят после того, что наделала старая королева! — «после того, как напала на моих детей!»

— Рубин очень постаралась показать, что она достойна этого места, и не имеет ничего общего со своей матерью. Она изучала семейные свитки в библиотеке, она активно интересовалась семьями все эти три дня, изучая актуальную ситуацию из первых когтей. Она добра, без больших личных амбиций и при этом решительна, хорошо показала себя в решении конфликтов и знании обычаев, — ответила Халькопирит, вытянув лапы.