— Да… его голос в голове прямо сейчас говорит, что он ничего такого не хотел тогда и вообще. И ни одной враждебной мысли, хотя всё ещё ему неуютно, что я слышу каждую его мысль здесь… Если ты недоволен и ничего с этим сделать не можешь, просто уйди из этой пещеры! Найди что-то нибудь в свитках об этом, чтобы я мог с этим справится! — пища от волнения, чуть не сорвался на детский крик драконёнок.

— Да если бы… Твоё племя очень хорошо хранит секреты своих мыслечтецов. Боюсь, даже сам Завтравидец, — и тут его мысли невольно представили этого тёмного, нависающего даже над взрослыми, дракона, — не согласится поделиться этими секретами. И если честно, я бы даже не хотел его видеть…

— Потому, что он загадочный и жёсткий? — несмело спросил Звёздочка, получая молчаливый кивок в ответ сразу от двоих. Ну, если даже маме он не нравится, значит точно не стоит…

— Я постараюсь найти хоть что-то в открытом доступе. Но ничего не обещаю, малыш.

— Спасибо. И за смелость прийти сюда тоже, — улыбнулся маленький Ночекрыл. — Мама тоже этим довольна.

Кречет посмотрела на него с улыбкой, думая о том, что не надо предвосхищать её слова, но ничего страшного — и тихонько ткнулась носом в его макушку.

— И, раз уж мы помирились, я должен сказать то, за чем ещё вчера приходил. Кречет. Нашей морекрылке нужно плавать. Почти неделя прошла, и облизываний ей не достаточно, но она явно боится вступать в воду без мамы.

— Да, так и есть, — серьёзно кивнул Звёдочка. — Он постоянно думает о том, как её манит запах воды, когда мы пьём из ручья. Однажды она точно не выдержит и нырнёт!

Кречет стукнулась мордой о вытянутые лапы. Ну конечно же, она забыла, что Морекрылы так-то водные драконы. Вот и сейчас маленькая драконочка снова тянула морду к воде, подтверждая слова своего брата, а её жаберные крышки едва приоткрывались от желания и предвкушения. А ведь на самом деле, это ж довольно удобно, знать, что именно нужно детям! На эту мысль Ночекрыл улыбнулся.

Ну что ж. Пора ей было наконец перестать безвылазно (с короткими выбеганиями, перед которыми она инстинктивно пыталась спрятать драконят среди камней) сидеть в гнезде, а начинать помогать детям исследовать границы их первой пещеры. Она показала на спину носом, тихонько урча. Безопасное место. Когда драконята, кажется, это поняли, она просто подхватила каждого пастью, и посадила их на спину. Они еле уместились, так что Морекрылку пришлось нести в пасти. Благо, что недалеко — до пещерного ручья, что так манил её. Рядом с ним, но в некоторой дистанции от матери с детёнышами, уже стоял Ласт: «Я прослежу, чтобы всё прошло хорошо. Я знаю этот ручей в ширину и в глубину».

Дочка, оказавшись на краю лениво текущего потока, тотчас забежала в воду, но остановилась, повернув голову к Кречет. «Мама, а ты будешь плавать?» — как будто говорил её взгляд. Видя желание дочки, и в то же время не желая плавать в тёмной подземной речке, Небокрылка выбрала компромиссный путь — зайти в воду с дочкой, но всего немного, по локти. Вода-то была отнюдь не тёплой! Но Цунами это не останавливало, и она с громким и очень смелым пищанием бросилась в глубины — даже если здесь для взрослого они были всего-то по живот (который очень не хотелось мочить в холодной воде).

Как только Морекрылка оказалась в воде, она как будто бы расцвела. Её биолюминесценция ярко вспыхнула, заставляя Кречет на секунду зажмуриться мигательной перепонкой, а когда она глотнула воды, чешуйные крышки жаберных щелей резко встопорщилась, открывая нежные внутренности, что сразу же начали извлекать кислород из воды.

Кречет пришлось себя удерживать. Её бессознательная материнская часть была напугана — ребёнок тонет! Она знала, что вода — это опасные горные реки, в которые ни за что нельзя допускать ребёнка! Поэтому она невольно вытянула голову, готовая прыгнуть, готовая нырнуть, если понадобиться, и достать малышку. Но Морекрылка была очень довольна, и буквально переливалась от счастья — и инстинкты, видя, что ребёнок жив и, кажется, очень даже здоров, начинали потихоньку успокаиваться. «Спокойно, Кречет, это Морекрыл, Морекрылы плавают в воде неограниченно долго благодаря жабрам,» — периодически повторяла она себе, и в сочетании с визуальными признаками доброго здравия, это более-менее работало, хотя и её тело всё ещё было готово бросится на помощь при малейшем подозрении на опасность. «Она рада, что оказалась в воде. Прямо сейчас её полосы говорят мне, что она радостна и ей хорошо,» — тихонько комментировал Ласт, помогая справляться с накатывающим волнением.

Кречет посмотрела на свою спину. Драконята на ней восторженно пищали, осматривая лениво текущий поток и полутёмный свод пещеры. Они не решались слезть — ведь тут горячая мамина спина, а там внизу непонятная темнота, дышащая холодом! Только Звёздочка не пугался, а осматривал, явно запоминая всё пространство и готовясь к будущим путешествиям. Его кивок только подтвердил, что Кречет поняла всё правильно.

Когда вдоволь наплававшаяся морская вылезла наружу, открывая третье веко, Грязекрыл всё-таки не выдержал, и неуклюже спрыгнув, немедленно подскочил к сестре. Они оба обнюхивали её, но если первый просто ткнулся носом в бок и начал было уже накрывать крылом, то Кречет понадобилось немного больше времени, чтобы обнюхать со всех сторон и теперь уже окончательно точно убедиться, что всё в порядке. И когда они доковыляли до гнезда (а Ласт ушёл в пещеру стражей), и полные впечатлений дети мигом заснули, она наконец успокоилась — дети живы, дети здоровы, дети под защитой её большого и весьма тёплого крыла. Всё хорошо. И Кречет снова урчала им.

На следующий день Дождекрылка, явно осмелевшая после вчерашнего путешествия, решила, что полдень она проведёт под солнцем, что пробивалось через дыру в потолке. Постоянно оглядываясь на маму, она залезла под неровный круг, образованный его лучами, и с наслаждением растянулась, чувствуя, что почти вся под него помещается. Хорошоооо… она тихонько заурчала, и даже не заметила, как заснула — благо, что отсюда ощущался мамин запах и её тихое, успокаивающее урчание.

Касание. Мокрое! Дождекрылка едва не подскочила, дёрнув хвостом так, что его кольцо развернулось в сторону вторженца в сон, и обнаружила, что перепончатая лапка сестры касается её крыла, что прикрывало бок. Морекрылка, заметив, что Дождекрылая наконец проснулась, с настойчивым урчанием прихватила её за шею и потянула к воде, явно не желая плавать в ручье в одиночестве. К этой холодной субстанции, которая дышала холодком даже тогда, когда она сидела на маминой спине!