– А я надеялась, что отшлепаете, - бурчу в трубку, но Костылев уже отключился.

– И что это было?
– удивленно смотрю на экран и бегу к Тигру.

У приемной меня встречают охранники.

– Анжелика Растиславовна, вас пускать не велели, - испуганно смотрят на меня парни.

– Лика?
– хриплый голос Кости из кабинета, от которого мне становится не по себе.

– Нет меня тут, - шепчу ребятам и бросаюсь снова к Алине.

– Константин Дмитриевич, ее тут нет, - отвечают охранники.

Вот и умницы!

Достаю из кармана пачку сигарет и бреду в курилку. Мне надо основательно подумать обо всем происходящем.

Связываться с Костылевым сегодня нет никакого желания. Потому что четко понимаю - сегодня есть огромная вероятность попасть ему под горячую руку, а грубости я от него не прощу. Даже больше - его грубость сделает мне так больно, что даже думать об этом не охота. Поэтому выбираем политику избегания. Прячемся, как послушная мышка, и не вылазим, пока начальство не даст добро.

С другой стороны, вся моя сущность стремится туда, в кабинет. Я понимаю, что с Костей творится что-то странное и мне от этого тревожно.

Обнимаю себя за плечи и начинаю нервно расхаживать по балкончику, периодически затягиваясь сигаретой.

Чувства, как обычно, догоняют, когда все случилось. На глаза наворачиваются слезы, чему я сама очень удивляюсь.

– Чего это?
– удивляюсь сама себе.

Становится грустно и страшно, как в детстве, когда папа уходил на очередное задание. Страх потери захлестывает с головой и мне приходится сделать пару глубоких вдохов, чтобы взять себя в руки.

– Лика?
– в курилку заглядывает Алина.
– Ты куда так стартанула?

– На разведку, - стараюсь ответить с напускной самоуверенностью, чтобы Алина рассмеялась, но она только качает головой и обнимает меня.

– За Костылева, что ли, испугалась?
– спрашивает, будто о чем-то обыденном.

– А ты знаешь что с ним?
– оживляюсь.

– Да заболел просто, - Аля смеется.
– У нас пару раз в год такая канитель. Костылев, как всякий мужик, болеть не умеет, а болеет он редко, но сильно. Запирается у себя в кабинете и как-то там это переживает. А Тигран носится с ним, как нянька, все врачу показать пытается. Костылев врачей не признает, лечиться не хочет. Ну, как все мужчины, идет к врачу и пьет лекарства, только когда копье из спины торчит.

– Тоже терпеть не могу лечиться, - признаюсь.
– Это как признать свое бессилие перед болезнью. Мол, сдаюсь, ты победила.

– Вот дуреха!
– Аля качает головой.
– Чует мое сердце, Тигран носится с Костылевым, а я буду бегать за тобой, чтобы заставить выпить лекарство. Ты болеть не вздумай, мне сына хватает, он ингаляции делает только под угрозой отобранного ноутбука и вай-фая.

– Меня тоже мать так шантажировала, - смеюсь.

Мы с Алиной садимся на продавленный кожаный диванчик.

Я достаю вторую сигарету, Алька обнимает меня и я кладу голову ей на плечо. Сегодня между нами что-то изменилось. Алина будто признала, что я для нее больше, чем просто знакомая, а я с благодарностью приняла ее шаг в сторону сближения.

Мне интуитивно очень нравится Алина. Мягкая, добрая, понимающая,по-своему мудрая и по-своему ранимая. Пожалуй, я бы хотела, чтобы она стала для меня настоящей подругой. Надеюсь, что я тоже не подведу и буду давать взамен достаточно.

– Лик, тебя трясет, - замечает Алинка.
– За Костылева, что ли, так переживаешь?

– Наверно, - пожимаю плечами.
– Просто… Вот знаешь, когда папа уходил на задание, я знала, что он может не вернуться и от этого становилось так грустно и больно, что выть хотелось, хотя я тогда была ребенком. Теперь тоже самое. Как будто что-то важное для меня под угрозой, а сделать с этим я ничего не могу.

– Лик, ты влюбилась, - Алина ставит меня перед фактом, просто, чтобы я смогла разобраться в себе.

– Думаешь?
– удивляюсь.
– Я и сама предполагала, но не хотела верить.

– Уверена, - Алина вздыхает.
– Ты бы слышала, как ты говоришь о Костылеве. У тебя голос становится такой… Я даже объяснить не могу. Люди так говорят только о чем-то очень важном, таком, каким восхищаются, дорожат. А как ты выполняешь его поручения. Будто это не его фирма, а твоя собственная.

Да, я с ней согласна. Я дорожу всем, что связано с Костей. Просто потому что дорожу им самим. А уж быть верной и преданной я умею отлично.

– Влюбилась, - произношу, чтобы осознать до конца, самой смириться с этой мыслью.
– Ну и пусть. Мне от него ничего не надо. Есть и спасибо ему за это. Я рада, что просто могу его видеть и с ним разговаривать.