Шрифт:
Торопливо прощаюсь и отключаю связь.
Поворачиваюсь к друзьям, улыбаюсь.
— Мне пора.
— Я так понимаю, мое предложение ты не принимаешь? — дуется Лаура, и я, отрицательно мотая головой, обнимаю ее.
— Черт, ну что ты за дурочка? — она все же размякает, отвечает на мои объятия, — такая красивая, парни с потока вечно слюнями все пороги аудитории заливают… Могла бы пользоваться! Могла бы так классно отжигать! Нэй, жизнь одна! Надо веселиться! Понимаешь? А то потом нечего будет вспомнить!
— Спасибо тебе, Лаура, — шепчу я, — но я как-нибудь без таких воспоминаний…
— Вот тут я с тобой согласен, птичка, — смеется Скотт, — нечего идти на поводу у этой распутницы!
— Сам-то ты кто? — фыркает Лаура, выпуская меня на волю из надушенных объятий, — сколько раз уже влюблялся? А?
— Ой, не завидуй, — игриво отвечает Скотт, — все равно самые лучшие парни достаются тебе! А я постоянно в пролете!
— И это к счастью!
Я прощаюсь, оставляя своих друзей весело переругиваться, и торопливо бегу на автобус. Он прямой, от университета прямо до моего дома, очень удобно.
Но долго, конечно.
Обычно, я по пути домой успеваю переделать кучу нужных дел на планшете, пишу доклады и курсовые работы, так что все во благо.
Но в этот раз я почему-то не могу сосредоточиться.
Слова мамы про сюрприз беспокоят.
В итоге, передумав по пути массу всего, я выхожу на своей остановке в плохом настроении, напряженная и готовая к любой напасти.
Пожалуй, кроме той, что ждет меня на самом деле.
Глава 2
Родня у меня многочисленная. Две бабушки на Родине, немыслимое количество теть и дядь, двоюродные и троюродные братья и сестры, которые у нас не считаются дальними родственниками, как в Европе. Традиции тоже сильны.
Например, мой папа, несмотря на то, что живем мы в самом сердце Европы, соблюдает все наши праздники и посты, и мама тоже.
В нашем доме все устроено по-восточному, очень чисто, очень красиво… Очень старомодно.
Даже в моей комнате стоит добротная мебель, много диванов и ковров. Хотя я, когда окончила школу, пыталась робко предложить рассмотреть вариант недорогой планировки из ИКЕИ… Но, конечно же, меня даже не захотели слушать.
Коллеги папы у нас дома не бывают, только многочисленные родственники и земляки, которым наш уклад жизни и без того почему-то кажется излишне европейским.
Наверно, сюрприз родителей как раз в очередном госте с далекой родины?
Я выхожу из автобуса, на минутку представив себе дичайшую картину, как я рассказываю маме и папе про предложение Лауры насчет Ибицы.
Клянусь, что после этого мне бы настрого запретили даже разговаривать с ней! Даже просто смотреть на нее!
Это они еще про Скотта не знают, я скрываю, как могу информацию о своей дружбе с парнем! И здесь совсем не будет аргументом в его пользу его личные предпочтения в выборе… партнера.
Наоборот, после такого меня точно запрут дома, в ужасе замаливать несуществующие грехи.
Проверяю, застегнута ли куртка на все пуговицы, поправляю подол длинного платья и захожу в дом.
Привычно разуваюсь, иду в гостиную.
И думаю только о том, что совсем скоро я отсюда уеду. Точно уеду. Пусть и со скандалом от родителей. Но должны же они понимать, что я — уже взрослая? И я — далеко не они! Другая, совсем другая!
И жить хочу по-другому!
Вот накоплю денег на первый взнос за общежитие, найду подработку… Ну, хотя бы онлайн-консультации по психологии! Я сумею, это точно! Я — самая лучшая на курсе!
И просто поставлю родителей перед фактом.
Если будут препятствовать, ругать, уйду без согласия. Задержать не смогут, я узнавала, я уже могу распоряжаться собой так, как мне будет угодно!
Воодушевленная привычными мыслями о скором освобождении и начале новой самостоятельной жизни, я бодро топаю в гостиную, готовясь улыбаться новому гостю.
Но за низким столом, уставленным вкусностями, сидят только мама и папа.
Я пару секунд удивленно рассматриваю отца, который должен бы быть еще на работе в это время, но затем улыбаюсь. Не пропадать же заготовке?
— Мама, папа, а у нас праздник какой-то?
— Да, милая, садись…
Мама встает, сажает меня за стол, словно гостью дорогую.
Удивительные и даже пугающие церемонии…
Смотрю на отца, но он спокойно сидит, попивая чай из прозрачной высокой кружки, которые так любят на моей родине, и не вмешивается ни во что.
Я спокойно доливаю чай отцу, потом маме, себе, отпиваю и прихватываю парочку маленьких, с ноготок, пирожных, которые так замечательно умеет готовить мама.
Пока мы не выпьем чаю, разговор не начнется. А то, что он будет, сомнений не возникает.