Шрифт:
— Пашка, ты, я смотрю, стремишься быть ближе к той аудитории, для которой выпускаешь книги!
Несмотря на собственную перепуганность, я осознала, о чём говорит Верхов, и, пока мой начальник — заведующий редакцией детской литературы — просто хохотал, хмуро пробормотала:
— Возраст — недостаток, который быстро проходит.
— Это да, — подтвердил Верхов, усмехнувшись и взъерошив собственную полуседую шевелюру, и отошёл. Больше он ко мне никакого интереса не проявлял, более того, уверена, он благополучно забыл тот инцидент и собственный комментарий — а я вот помнила. И когда меня впервые позвали на совещание по утверждению редакционного плана, струхнула до дрожи в пятках. А вдруг он меня вспомнит и вновь пройдётся по моему возрасту? Мне уже было не девятнадцать, а двадцать один, но внешне я не сильно изменилась — была всё такой же маленькой блондинкой с грудью первого размера и голубыми глазами в пол-лица. Цыплёнок, не иначе.
Как ни странно, но мы с Леонидом Сергеевичем поладили с первого же совещания. И несмотря на то, что у меня было отчётливое ощущение, будто от страха мой желудок и все остальные внутренние органы провалились куда-то вниз, в кишки, чтобы там сжиматься и бурлить, я как-то умудрилась говорить ровным голосом и даже вполне умные вещи.
После защиты своего первого проекта я вышла из кабинета Верхова на негнущихся ногах, посмотрела на наручные часы, ужаснулась — почти полночь! — и уже собиралась бежать собирать вещи, когда вдруг кто-то хлопнул меня по плечу и сказал:
— Не так страшен чёрт, как его малюют, да?
Я обернулась и увидела, как мне тогда показалось, самого красивого парня в мире.
Конечно, это был Костя.
8
Надежда
Он в тот день взялся проводить меня до дома, был весел и откровенно ухаживал, что мне, как девочке, у которой опыта отношений было с гулькин нос, потому что я много училась, а потом работала, было приятно. Костя мне сразу понравился, и я с радостью разрешила ему проводить меня сначала до метро, а потом и дальше, до самого дома.
Обсуждали мы в основном работу, хотя немного задели и институт — Костя оказался выпускником того же вуза, что и я, только учился на другой специальности и на вечернем, а не на дневном отделении, чтобы больше работать. Такая тактика принесла плоды, и почти за пять лет работы в «Ямбе» он из обычного секретаря редакции стал шеф-редактором и помощником директора департамента художественной литературы. Сидел Костя на другом этаже, на наш захаживал только во время совещаний, поэтому это был первый день, когда я его увидела. Хотя, возможно, мы встречались в коридорах и раньше, но оба этого не запомнили. А теперь, на совещании, Костя получил возможность меня рассмотреть и был, как он выразился, в восхищении.
— Респект тебе за смелость, — говорил он мне, широко улыбаясь. Зубы у него от природы ровные, ещё и белые, потому что он никогда не курил, — в общем, загляденье. — Верхов — мужик своеобразный, я к нему долго привыкал. Знаешь, что самое главное в работе с ним?
— Что?
— Не принимай всё, что он говорит, на свой личный счёт. Даже если орать он будет на тебя. И помни: почти всё можно исправить, — наставительно произнёс Костя. — Будешь стараться — и всё пойдёт пучком. Пойдёшь в рост, как я.
— Я уже пошла. Начинала-то я как ты.
— Тем более!
В общем, по окончании нашего своеобразного первого свидания Костя поинтересовался, куда я хожу обедать, узнал, что в столовую на первом этаже, и предложил на следующий день пойти туда вместе. А ещё лучше — не туда, а в кафе в торговом центре по соседству.
— Я в это кафе ходила пару раз, — засмеялась я, покачав головой. — Вкусно, но дорого. Можно только в качестве исключения. Не хочется на обеды спускать половину зарплаты.
— Я угощаю! — уверил меня Костя, и только в этот момент я вдруг осознала, что действительно ему понравилась. Пока мы ехали до моего дома, я почему-то думала, что он просто проявляет вежливость, совещание ведь закончилось поздно. И только услышав безапелляционное: «Я угощаю!» — сообразила, к чему всё идёт.
Помню, как меня затопило жаром с ног до головы. Стало неловко, приятно и настолько волнительно, что я несколько секунд растерянно молчала, глядя Косте в глаза. А он залихватски улыбнулся, наклонился ко мне, обхватил ладонями за талию — и поцеловал, крепко и сильно, как свою несомненную собственность.
Я даже сказать ничего не успела, растерявшись до невозможности. Да и не знала я, как реагировать на подобное нахальство. Мне казалось безумно странным целоваться с парнем после часа знакомства, и я не стала бы этого делать, но меня ведь не спросили.
— До завтра, — засмеялся Костя, слегка щёлкнув меня по носу, повернулся и побежал по направлению к метро.
— Ты куда? — закричала ему вслед я, неожиданно очнувшись. — Через десять минут закрытие!
— Успею! — ответил он мне, махнув рукой. — Одну станцию всего проехать!