— Насколько я помню, инфанте сейчас всего семь, — осторожно ответил я.

— Это известно дедушке и королю, так что я сомневаюсь, что Его высочество согласится, поскольку нужна будет ещё и булла папы, на брак между родственниками, да и с консумацией будут явные проблемы. А без этого какой смысл Португалии в кастильской инфанте? Права на трон в этом случае будут слишком уж призрачные, а за то время, пока она для этого достаточно вырастит, может случится всё, что угодно.

— Полностью согласен с вашим мнением, сеньор Фернанду, — уже с явным облегчением отозвался я, поскольку от него прозвучали явно разумные доводы, чтобы этот брак не состоялся. Оставалось надеяться, что ровно такие же доводы будут понятны и королю Афонсу V.

Он покивал, затем обратил взгляд на Паулу.

— Кто ваша прелестная спутница, сеньор Иньиго? — поинтересовался он.

— Сеньорита Паула Джудиче, — представил я девушку, которая сделала книксен, — девушка из древнего арагонского рода, который к сожалению в наше время, слегка захирел. Я попросил её учить меня музыке, с чем она прекрасно справляется.

Губы Фернанду тронула понимающая улыбка, такая, какая была у всех мужчин, которым я её представлял.

— Не сомневаюсь, сеньор Иньиго, — улыбнулся он и показал жестом, что Паула может подняться.

— Что же прошу вас располагаться, сеньор Иньиго, — он обвёл руками вокруг себя, — а на ужине мы с вами встретимся.

— Конечно сеньор Фернанду, не смею отнимать у вас больше время, — склонил я голову.

В небольшом рабочем кабинете сидели четверо мужчин, которые держали в руках золотые кубки, из которых потягивали вино.

— Мой ответ вашему королю — нет, ваше преосвященство, — наконец нарушил молчание один из них, — Изабелла пока слишком мала.

— Вы можете опоздать, Ваше высочество, — сидящий священник в фиолетовых одеяниях архиепископа, пожал плечами, — как только она пустит первую кровь, к её руке и телу выстроится очередь.

— Сильно в этом сомневаюсь, — король был спокоен, — если вы только решите объединиться с Арагоном.

— Это не в наших интересах, — Каррильо де Акунья покачал головой, — уж лучше тогда Франция.

— Лучше, это если Его высочество Энрике будет больше трудиться для появления собственных наследников, — проворчал со своего места молчавший до этого старик, — это будет для нас лучшим вариантом, мы согласны заключить брак сразу, если это будет девочка, и спустя три года, если это будет мальчик. Мы найдём его детям достойную пару.

Король молчаливо кивнул, подтверждая слова своего советника, а также человека, которому принадлежала треть земли всей Португалии.

— С этим у короля, есть определённые проблемы, — скривился архиепископ, — но благо, есть кому ему помочь в этом весьма непростом деле.

Все сидящие хмыкнули.

— Главное, чтобы король подтвердил права на трон родившегося ребёнка, а остальное нас мало волнует, — пожал плечами герцог Браганса.

— Мы с племянником это обеспечим, — согласился с ним архиепископ, — это не будет проблемой.

— Кстати, — старик задумчиво посмотрел на Каррильо де Акунья, — внук привёл сегодня в мой дом крайне интересного гостя, с которым я поговорил, прежде чем приехать сюда.

— Граф Иньиго де Мендоса, — кивнул архиепископ, — ваш сын интересовался моим мнением об этом мальчике.

— Я бы хотел сравнить свои наблюдения о нём, с вашими, чтобы понять, не затупился ли мой ум от старости, — герцог улыбнулся, попросил принести бумагу и перья с чернильницей и предложил архиепископу Толедо написать кратко характеристики человека, о котором они говорили.

Когда оба это сделали, и одновременно подняли листы вверх, показывая то, что там написано. На бумагах, на которых они писали, не видя то, что писал другой, было написано всего по два слова.

— «Умный. Жестокий».

— «Умный и жестокий».

Старик тонко улыбнулся.

— Заметьте ваше преосвященство, у нас с вами, даже порядок слов тот же.

— Скажу вам более того, ваше сиятельство, — улыбнулся Каррильо де Акунья, — у меня вражда с родом Мендоса, но не с ним самим. Подробности я вам, к сожалению, не могу открыть.

— Вы уже пять минут говорите о человеке, которого я не знаю, — проворчал король, — пусть Фернанду привезёт его на один из вечеров во дворец.

— Конечно Ваше высочество, я скажу ему, — кивнул старик.

Вечером я нарядился в другой костюм, и вместе с Паулой, Бернардом и сеньором Аймоне спустился на ужин. Флорентийское платье Паулы вызвало всеобщие вздохи восхищения у молодых девушек, присутствующих за столом и непринуждённый разговор у неё завязался с ними, разговаривая на латыни, который знало большинство образованных людей.