— Хорошо, Иньиго, мы оценим их финансы, — вздохнул кардинал, — и постараемся пройтись по грани.

— Благодарю вас синьоры, с вами приятно иметь дело, — низко поклонился я и попрощался, и когда выходил, то позвал Джованни, который тихо наблюдал за нашим разговором с главами родов, разных веток дома Орсини.

— Синьор Джованни, вы знаете, что я симпатизирую вам с самой нашей первой встречи, и я помню, что вам понравилась синьорина Анна, — тихо обратился я к нему, — поэтому и попросил добавить её в эту сделку, но я надеюсь вам не нужно говорить о том, что когда она станет вашей женой, вы будете нести за неё ответственность? И эта ответственность будет много больше из-за того, что она Колонна?

— Я понимаю синьор Иньиго, и боюсь этого, сама мысль, что я буду женат на одной из их рода страшит меня, — признался он мне, но явно больше в смущении, чем в злости.

— Я подарю вам дом, — пообещал я ему, надеясь, что не разорюсь в скором времени от подобных подарков, — всё же я это устроил и несу ответственность за вас обоих.

— О, синьор Иньиго, это очень щедро с вашей стороны! — удивлённо вскрикнул он, — но да, нам лучше будет жить с ней отдельно, здесь слишком будет много желающих что-нибудь подсыпать ей в вино.

— Если это произойдёт, синьор Джованни, — строго сказал я, — разгорится такая война, которая закончится полным исчезновением одного из родов. Я надеюсь, вы отдаёте себе в этом отчёт? Анна — наследница, её смерть вам никто не простит.

— Да, понимаю синьор Иньиго, — тяжело вздохнул он, — поэтому рассчитываю и на вашу поддержку.

— Она у вас есть, мой друг, — я похлопал его по руке, — так что готовьтесь и до встречи.

— До скорой встречи, синьор Иньиго, — он вежливо поклонился и простился со мной.

Прежде чем попасть домой, я поздно ночью заехал в дом к кардиналу Сиены, который не спал и встретил меня на пороге. Я строго поклонился ему и официальным тоном сказал.

— Святейший отец, простите, что отвлекаю вас так поздно.

Его глаза расширились.

— Ты набрал десять голосов, Иньиго? — с волнением спросил он.

— Да Святой отец, — улыбнулся я, — завтра я на всякий случай поговорю с другими кардиналами, чтобы у нас было абсолютное большинство, но определённо нам есть чем с вами гордиться.

На глазах кардинала показались слёзы, он подошёл и обнял меня.

— Ах, Иньиго, я наконец смогу сегодня заснуть спокойно, спасибо что заехал.

— До завтра, Ваше святейшество, — снова поклонился я ему, — надеюсь принести вам также хорошие новости.

Вернувшись домой во дворец Торквемады, я застал не спящей только Паулу, все остальные давно спали. Девушка преданно бросилась ко мне, помогла переодеться и вытерла меня мокрыми полотенцами, а затем сухими, поскольку мыться было уже поздно, на улице было ближе к утру, чем к ночи.

— Выглядите довольным Иньиго, — девушка уложила меня в кровать и подоткнула одеяло, затем легла рядом.

— Не знаю как, но я уговорил Орсини и Колонна помирится, — покачал я головой, — да, до самого перемирия ещё далеко, но ещё утром никто даже не рассматривал саму такую возможность.

Паула пододвинулась и обняла меня, прижавшись к спине.

— Что? — спросил удивлённо я, почувствовав, как намокает моя ночная рубашка.

— Когда вы вырастите, я постарею, — сквозь слёзы ответила она, — женская красота словно краткий миг и вы тогда прогоните меня от себя.

— Ну вот ещё что, — хмыкнул я, — ты будешь старенькая, беззубая, а я молодой и красивый, кто мне пироги будет готовить?

Рука меня обнимающая тут же исчезла, от спины моей отодвинулись и даже вроде отвернулись в другую сторону.

— Паула?

В ответ была тишина.

— «М-да, похоже навыки успешного переговорщика мне ещё определённо нужно будет отточить, — понял я, закрывая глаза».

Утром я проснулся один, что странно, Паулы рядом не было, обычно она всегда просыпалась рядом и выходила со мной из комнаты вместе, чтобы это видели все, но оставив размышления, куда она пропала, я позвал Алонсо и сказал принести письменные принадлежности и мой набор для живописи. Когда он принёс всё требуемое, я стал накидывать портрет дочери Якопо Орсини, которую видел вчера, а когда он был готов, на оборотной стороне написал всего несколько строк, затем сложил его, запечатал в отдельный лист бумаги и скрепив сургучом, протянул Алонсо.

— Бери деньги, охрану, купи лошадей вместе с тремя подменными, но ты должен быть во Флоренции как можно быстрее, ещё и успев при этом вернуться до шестнадцатого числа, — поставил я ему задачу, — выполнишь, я исполню любую твою разумную просьбу.

Глаза мужчины широко распахнулись.

— Это так важно, сеньор Иньиго? — осторожно поинтересовался он.

— От этого зависит моё будущее Алонсо, — просто ответил я.

— Тогда я выезжаю сразу, всё куплю, — ответил он и поклонившись вышел.