Люди из стран, которые до сих пор не полностью поддались эталону западного питания, отмечают, что идея «детского питания» кажется им странной. Пища для младенцев – это более-менее понятно. Вопреки распространенному мнению, младенцев в Индии не сразу приучают к острым блюдам. В течение первого года их кормят различными простыми пюре из вареных овощей с добавлением топленого молока для увеличения калорийности или уваренными молочными кашами. Манный пудинг (suji kheer) считается превосходной пищей для младенцев. Он состоит из манной крупы и молока, другими словами, не отличается от рисового пудинга. После того как ребенку исполняется примерно один год, его переводят на точно такую же еду, которой питается вся семья, как по консистенции, так и по вкусу, но родители стараются давать ребенку дополнительные порции белка.

В Индии еда для детей – это просто еда. В зависимости от того, в какой семье вам повезло родиться, пища может быть лучше или хуже по качеству; ее может быть достаточно, а может быть и недостаточно.

В западном сознании, мы «вырастаем» из своей детской еды. Но в действительности все часто оказывается не так.

В течение Второй мировой войны американский антрополог Маргарет Мид была исполнительным секретарем в Национальном исследовательском консульском комитете по привычкам питания. Одной из задач, стоявших перед Мид, был поиск решения: как заставить людей изменить пищевые привычки {210} . Причиной тому послужило беспокойство по поводу того, чтобы помочь американцам принять нехватку продовольствия в военное время, в частности нехватку мяса. Мид поняла, что люди на самом деле очень часто меняют свое пищевое поведение. Вся хитрость заключалась в том, что, если люди чувствуют ограниченность питания, они склонны переходить на противоположную сторону сразу, как только им выдается шанс сделать это. Она привела пример из детства. Семьи воспитывали детей так, чтобы те ели меньше мяса, пили больше молока и ели больше овощей, чем их родители: «Поколение за поколением детей воспитывают в уверенности в том, что обычное питание содержит продукты более или менее одобренные, и их уговаривают выбирать «полезные для твоего здоровья» – будто это вопрос морали. В то же время здесь, в форме убеждения и поощрения, подразумевается, что когда они вырастут, особенно когда мальчики станут мужчинами, то смогут настаивать на самостоятельном выборе вредных для себя продуктов» {211} .

Мид поняла, что понятие детского питания было основано на двойных стандартах. Если это правда, что существует один жизненный этап, в течение которого крайне важно не питаться ничем вредным, следовательно, на более поздних этапах жизни эти вредные продукты можно вдруг разрешить и даже поощрять.

Самым очевидным примером являются спиртные напитки. Во многих семьях отцы должны были совершить ритуал посвящения сыновей в мужчины, напоив их. К тому же взрослый мужчина может спокойно есть стейки и избегать овощей, и никто больше не имеет права ему за это выговаривать. Возможно, даже такое поведение добавит мужественности. Это показывало, что мужчина вырос, он уже не маменькин сынок.

Что же касается девочек, то правила питания менялись с началом вступления во взрослую жизнь. Писательница Элизабет Дэвид, автор книг о еде, вспомнила тот волнующий момент, когда она перебралась пить чай из детской комнаты в гостиную вместе со взрослыми {212} . Внезапно появились аккуратные сладкие пирожные и вкусные маленькие сэндвичи вместо молока или пресловутого рисового пудинга. Было относительно легко перерасти «детское питание», так как никто никогда не возлагал надежд на то, что вам это понравится.

Не все так очевидно в том, что происходит, когда в послевоенный период люди перерастают нездоровую, сдобренную приправами и специями «еду, предназначенную для детей». Перерастают ли вообще взрослые «детскую еду»? Вы замечали когда-нибудь, что, если человек хочет восхититься особенно прекрасным вкусом блюда, он всегда вспоминает детство? Сливочное мороженое с фруктами описывается в таком духе: «Как приятно вновь почувствовать себя ребенком», – означает не только то, что взбитые сливки жирнее и шоколадный соус имеет более глубокий вкус, но и то, что это можно есть без зазрения совести, свойственной взрослым. В ресторанах Дэвида Чанга в Нью-Йорке и Торонто предлагают десерт под названием «Молоко от хлопьев», который на вкус напоминает молоко, оставшееся на дне тарелки с хлопьями. И вкус точно такой же: солодовый, молочный и сладкий. Вы можете заказать его в жидкой форме или замороженной.

В принципе нам всем следует научиться такому уровню сознания, на котором мы оставим свои детские вкусы в прошлом. Нашу привычку есть сладкое заменяет привычка пить кофе. Салат становится нашим спутником жизни, и нам начинает нравиться горькое: эспрессо, цикорий, вермут и содовая. Десерты пропитаны алкоголем (как в тирамису) и приправлены изысканными ингредиентами вроде кардамона – словно созданными для того только, чтобы «держать их подальше от детей». Многие модные блюда вечеринок нарочно включают в себя ненавистные когда-то ингредиенты: кростини с куриной печенью, поджаренную до золотистой корочки брюссельскую капусту, гратен из фенхеля. По крайней мере, так происходит у счастливого меньшинства.

Но судя по тому, что мы узнали о питании в мире за последние несколько десятилетий, понятно, почему огромное количество людей, как взрослых, так и детей, привыкли есть подобие еды, предназначенной для детей, на протяжении всей жизни: сладкую, соленую, не требующую пережевывания и проглатывания и обработанную для увеличения срока хранения.

Профессор Барри Попкин собрал данные об изменении питания по всему миру за последние несколько десятилетий. Ученый пришел к следующим выводам: «В целом наше питание становится более и более энергоемким и сладким. В то же время продукты с высоким содержанием клетчатки заменяют продуктами с большим сроком хранения. В мире огромное разнообразие продуктов, но глобальные вопросы все еще остаются нерешенными в большинстве стран» {213} .

Это предполагает, что еда, предназначенная для детей, дает нам ограниченные, все более и более однородные и весьма нездоровые вкусы. Детская пища оказывает основательное воздействие на наши предпочтения, чем дошкольное питание, отнюдь не потому, что такие продукты, как хлопья в сахарной пудре и сырные палочки, объективно вкуснее рисового пудинга, но потому, что их едят, не слыша фразы «ты должен».