Геральт обошёл кругом частокола, выглядывая, нет ли где под сохнущими мережами какой щели, в которую мог бы проскользнуть внутрь водяной, крадущийся с озера. Не найдя ничего подозрительного, вошёл в здание. Коридор, ведущий в кухонные помещения, он уже проверил, теперь решил заняться коридором, ведущим к покоям маркграфа, к оружейной, кладовой и комнатам стражников. Едва он вошёл туда, его медальон сильно задрожал, завибрировал и запульсировал под рубахой.

Он сделал несколько шагов, медальон затих. Он вернулся. Через несколько шагов снова ожил. Отступил — вибрация прекратилась.

Что-то в коридоре излучало магию.

Ведьмак поднял руку, сложив пальцы в Знак. Вокруг в то же мгновение сделалось светло. Он приблизился, внимательно вгляделся. Ему пришлось прямо-таки уткнуться лицом в стену, но он, в конце концов, увидел.

На стене тонкой, чуть заметной линией, нанесённой углём, очерчен был контур. В виде двери. И не было сомнения — контур был именно чародейский.

Ни в одном из известных Геральту бестиариев водяным не приписывалось магических способностей. Однако все подчёркивали их великую хитрость и сообразительность и указывали на то, что всему, что водяные увидели, они способны были подражать, словно обезьяны.

Но мог ли водяной воспользоваться магическим амулетом или иным каким-либо артефактом, сорванным, ну, скажем, с утопленника? Геральт этого не знал. Но решил проверить.

Сияние Знака ослабело и вскоре совсем погасло. Геральт отступил на несколько шагов, скрылся за поворотом коридора. Он ждал — неподвижный, в полной тишине, затаив дыхание.

Долго ждать не пришлось.

Медальон завибрировал сильно. Контур на стене проявился и засветился, нарисованная углём дверь распахнулась, и что-то из неё вышло.

Геральт отреагировал молниеносно. Он прыгнул на пришельца и вцепился в него хватом богомола. Однако пойманный оказался невероятно силён. Он практически без усилий разорвал хват и мощным броском швырнул ведьмака об стену. И врезал ему кулаком. Геральта спасла ведьмацкая реакция, кулак вместо того, чтобы ударить в висок, лишь чуть скользнул по его голове. Геральт ответил ударом по корпусу и снова обхватил противника. Он уже понял, что это никакой не водяной. И габариты были не те, и запах не тот, вместо ила и тростника чувствовался лёгкий аромат рома и пряностей.

Оба упали на пол, покатились. Пришелец оказался снизу, но вскочил и локтём сильно ударил Геральта по голове. У ведьмака звёзды из глаз посыпались. Но он не ослабил хватку, ответил коротким ударом в челюсть, потом ещё одним. И решил, что достаточно. Он ошибался. Пришелец обмяк, но не долее, чем на секунду, после чего нанёс боковой удар — размашистый и точный. А потом обеими руками схватил Геральта за горло и принялся душить, не обращая внимания на удары, которыми ведьмак осыпал его вслепую и куда придётся.

Вдруг отовсюду хлынул свет раскачивающихся фонарей, заплясали тени, по коридору побежали люди. Сильные руки схватили Геральта и оттащили его от противника. Тот тоже забарахтался в тисках крепких рук.

— Пустите ведьмака! — рявкнул Диего Марс. — А этого держите! И связать его! Связать, я сказал!

Ламп и факелов становилось всё больше. В коридоре сделалось многолюдно. И тесно. Противника Геральта поставили на ноги, связали и прижали к стене. Ведьмак был поражён, насколько молод оказался этот человек. Он выглядел не старше его самого.

Диего Марс подошёл, посветил связанному фонарём в лицо. Связанный зажмурился. Он был гладко выбрит, что объясняло оный запах рома с пряностями, молодые франты использовали его после бритья.

— Ну, ну, — сказал сенешаль, не скрывая удивления, — надо же, какой сюрприз. Господин граф Финнеган. Здесь, в Торнхолле. Какими судьбами и каким чудом? Жаль, жаль, ваша светлость, что без предупреждения. Ну что ж, добро пожаловать. Вы четверо, берите его. Пошли наверх. Остальным разойтись! Не тебе, ведьмак. Ты остаёшься и идёшь с нами.

Топот, грохот и беготню, видимо, услышали на втором этаже, и потому Враи Наттеравн ждала их в открытых дверях с фонарём в руках, в белом лекарском халате. Покои за её спиной были освещены несколькими свечами.

Марс дал знак, стражники втащили связанного внутрь. Чародейка, сенешаль и Геральт вошли следом.

В большом кресле, спинка которого почти достигала потолка, сидел Фредерик Ваикинен, граф, сын маркграфа Озёрной Мархии.

У графа были длинные светлое волосы, закрученные в кудряшки, как у барышни, острый нос и злобно прищуренные зелёные глаза. Из под наброшенной на плечи собольей шубы видна была худая голая грудь, перепоясанная крест-накрест повязками, по обоим плечам и подмышками. Ноги у молодого графа тоже были голые, левое колено перевязано.