Шрифт:
– Отойди от меня! – Миуко с криком отчаяния бросилась к ближайшей голове, пальцами потянувшись к одной из многочисленных шей Ухулы.
Дух зашипел – все голубые хохолки встревоженно зашевелились, – и убежал, выскользнув из рук Миуко и скользнув по земле, оставляя после себя ворох сухих листьев и мерзкий, похожий на болотный запах.
Миуко обессиленно опустилась на землю. Повсюду постепенно тускнел свет, превращая перекосившиеся стволы и запутанные заросли Коцкисиу-мару в злобно рычащие тени, окутанные тьмой. Миуко застонала. Она потеряла почти целый день благодаря духу отчаяния.
Но сейчас, когда Ухула исчезла, а в голове прояснилось, Миуко побежала вперед, как горный ручей.
Она не сдастся. Не бросит Гейки в беде. Возможно, она не сможет убить Туджиязая, но если она чему и научилась за то короткое время, что провела в качестве духа, так это тому, что существует не один способ остановить демона.
Талисманы. Знамена. Заклинания, нацарапанные священными чернилами.
И она знала, где найти необходимые ей заклинания, потому что одиннадцать дней назад она узнала о них в пыльных альковах Кейвовейчи, из иллюстрированного свитка – единственного с картинками, как сказал Гейки.
В Дом Ноября, где обучали охотников на демонов.
Если она сможет добраться до их горного храма в лесных массивах, жрецы Накаталоу наверняка расскажут, как остановить Туджиязая, не причинив вреда телу доро. Но нужно торопиться, подумала Миуко, вспомнив вид дыма на западной стороне. Храм простоит недолго: через два дня, пока Гейки и ее прошлая сущность будут переплывать через залив, Дом Ноября будет разрушен каким-то неизведанным бедствием.
Успеет ли она вовремя? У нее не имелось ответа на этот вопрос, пока с трудом пыталась подняться на ноги, смахивая засохшие листья со своей одежды, но она знала, что должна попытаться.
6
Дикие духи
У Миуко оставалось меньше сорока восьми часов, чтобы добраться до Дома Ноября, прежде чем он и гора, на которой он возвышался, превратятся в ойю – гиблое место, лишенное всяческой жизни, как смертной, так и духовной.
Она помнила, как с горных вершин подни- мался дым, пока они с Гейки пересекали залив, помнила подкрадывающееся чувство страха, казавшееся ей нелогичным в то время, что она каким-то образом связана с разрушениями. И теперь она была здесь, собираясь направиться в храм, и не могла избавиться от ощущения, что была права.
Она шла в ловушку.
«Но кто ее устроил? – удивлялся маленький голосок внутри нее. – И с какой целью?»
Как бы сильна она ни была, мчась по сельской местности на своих демонических ногах, у нее не хватит сил, чтобы уничтожить целую гору; и, как научил ее опыт столкновения с заклинаниями мрачных жрецов, она не сможет войти в защищенный храм, чтобы убить обитателей, хотела она того или нет.
Нет, здесь действовали другие силы, как внушительные, так и невидимые.
Из хижины фермера она выкрала тыквенную воду и немного еды, хотя свежие огурцы и пригоршня летних ягод никак не помогли восполнить энергию, и с течением времени шаг ее постепенно замедлялся. Она чувствовала себя словно растворившейся, тонкой и расплывчатой, как чернила в воде.
К рассвету она уже не могла идти. Спотыкаясь на каждом шагу, она свернула с Очиирокай и свернулась калачиком в дупле дерева, где погрузилась в сон и не просыпалась, пока яркие лучи полуденного солнца не коснулись лица.
Пошевелившись, она потерла глаза… и закричала.
Звук эхом прокатился по лесу, потревожив нескольких воробьев в их гнездах и заставив белку свалиться с ветки, приземлившись с писком в мульчу.
Сидя в стволе дерева, Миуко уставилась на свои руки в перчатках. Они стали прозрачными! Она практически видела сквозь них снующие тени на лесной опушке, как будто ее тело было не более чем шелковой вуалью или ширмой из рисовой бумаги. С отчаянием она потерла ладони о бедра, как будто это могло вернуть им цвет.
Но это не помогло.
Более того, заставило ее понять, что она не просто становится прозрачной. Собственные руки, казалось, погрузились в ноги, как будто тело теряло не только видимость, но и свою сущность.
Неужели так действует проклятие? Двенадцать дней обращения, затем парочка дней в качестве демона, а потом… ничего?
– Ты в беде, шаоха, – проскрипел голос над головой.
На верхушке дерева появилась голова старика, восседающего на шарообразном теле и шести тонких ногах, облаченных в рваную одежду из листьев.