Вспомнилось, как он разделался с фарвэлем. Вздохнула.

— Я попробую, — ответила тихо, почувствовав, как на щеках вспыхнул румянец.

Если они хотят верить в то, что Данияр — дракон, это ведь не мои заботы? Величественно кивнув, Этари убежала, а я ещё раз вздохнула.

— Что ты так смотришь на меня? — спросила у Стэгги. Если бы у него были брови, он бы обязательно их приподнял, а так просто склонил голову набок. — И вообще, я тебя зачем взяла? Мог бы очаровать Этари! Показать, что ты намного лучше любого дракона! В конце концов, ты вон какой красивый.

Саламандрёнок словно расплылся в улыбке, посмотрел на меня добрее и мечтательнее. Я призадумалась. Сегодня первый выходной, я уже закрыла одну неделю отработки и теперь могла спокойно сесть за реферат. Проблема была в том, что Бажена отправилась погостить к сестре, она жила здесь, в столице, пока проходила практику в магдепартаменте. Значит, оставить Стэгги мне не с кем, а брать его с собой в библиотеку…

— Стэгги, прошу тебя, веди себя прилично и не спали ничего. За книги меня ректор точно отчислит!

Саламандрёнок важно кивнул, и мы отправились писать реферат. Точнее, писать его отправилась я, а он как всегда по важному делу — шкодить везде, где ещё не шкодил. Но едва я вошла в библиотеку, увидела Яра за столиком, за которым мы обычно работали. Он изучал мои наброски — я оставила их под присмотром мадам Урсы, пока спускалась, чтобы записаться в клуб. Стэгги тут же соскочил с моей руки и унёсся пробовать оладушки.

Да, он оказался удивительно всеяден.

— Почему сразу не подождал меня?

— Мне нужно было зайти к ректору на минуту, — отозвался принц, не отвлекаясь от изучения бумаг. — В этой теории у нас огромный информационный провал… Я пытался найти что-то о некромантах в Фаргосе, но королевская библиотека огромна и даже с помощью смотрительницы библиотеки это оказалось тяжело… Не хочешь присоединиться?

— Всеми правдами и неправдами заманиваешь меня во дворец, — вздохнув, констатировала я и опустилась в кресло, сложив руки на груди. — Яр, у меня с родителями натянутые отношения. Они не станут мне помогать. Поверь, они при первой же возможности захотят подменить меня на Эрелин, едва ты назовёшь меня невестой. — Поняв, как самоуверенно это прозвучало, поспешно добавила: — Фиктивно, разумеется.

— Во-первых, никаких фиктивных невест я иметь не собираюсь. — Яр развернул меня к себе и упёрся руками в широкую спинку кресла. — Во-вторых, я ведь уже говорил тебе, что узнаю тебя, несмотря ни на что? Как бы вы с сестрой ни были похожи, для меня вы разные.

— Ты её ещё даже не видел, — выдохнула шумно. — Она грациозна, воспитанна и умеет танцевать.

— О да, навыки в танцах — единственное, на что я обращаю внимание, — сыронизировал он. — Не опускай меня до уровня Оболтуса-Обрамса.

— Это ведь ты в столовой зачаровал его посуду? — прищурилась я.

— Не стану же я его всерьёз наказывать? — вздёрнул бровь принц. — Это будет выглядеть как избиение младенца. А происшествие в столовой — всего лишь шутка и щелчок по носу, чтобы держался от тебя подальше. А вот ты ко мне, — он наклонился, — должна быть поближе. Хотя учить тебя танцевать я не собираюсь.

А вот Трей, помнится, вызывался…

— То есть ты всё-таки наблюдал за мной на занятиях мадам Камиль?

— Чтобы сделать собственные выводы.

На каждую мою фразу у него всегда находится ответ. Что за невозможный мужчина?

Яр отошёл и начал собирать мои конспекты в мою же сумку. Я изумлённо наблюдала за ним. Даже спрашивать не пришлось, принц сам пояснил:

— Я не приму возражений, Золушка. Над тобой висит проклятие, а ты собираешься ждать его исполнения, сидя в стенах библиотеки. Пора выходить и сталкиваться с теми, кто наверняка знает об этом больше. Не захотят говорить — надавим.

— Зачем тебе это? — спросила тихо и обречённо. — Всего лишь из-за дипломной работы?

Яр смотрел прямо и открыто. Без тени сомнений и страха.

— Джесси, я уже тебе сказал достаточно о своих чувствах и эмоциях, чтобы ты сама делала выводы.

Мне было тяжело поверить, что кто-то действительно мог вот так обо мне переживать. Конечно, были тётушка Агнес и магистр Кеос, но первая воспринималась мною как данность, а второй — словно добрый дядюшка-волшебник. И только Яр воспринимался как мужчина, способный сделать осознанный выбор.

— Не хочешь видеть моего отношения к тебе — хорошо. Ты называешь меня лордом-самоуверенностью, тогда представь, что это взыграли мои амбиции. Хочу решить задачку, которая не под силу другим.