— Захвати с собой на трибуны, если не трудно, — кивнул я. — Это — не рекламные контракты, а так сказать подводные течения: если проявить понимание, подарков станут дарить больше, а если нет — прекратят совсем. Я бы подарил тебе весь этот мир, но пока вынужден просить тебя немного помочь.

Это уже не дорогущий подарок от меня, а считай «калым», поэтому поначалу стесняющаяся копаться в куче ништяков Катя перестала смущаться и приступила к разборке коробок и пакетов с новыми силами.

— Нет, эта блузка к сумочке не подойдет, — «зарубила» Шу Жу подобранный к сумочке «образ». — Тут вообще мало чего к ней подходит, — указала на подарочки. — Ван, нужно вызвать стилиста, который поможет Кате выглядеть на финале так, что у всех челюсти отпадут.

— Катя всегда такое впечатление на зрителей и производит, — ворчливо отвесил я комплимент девушке.

Не так уж и преувеличиваю — в моих соцсетках в адрес Кати пишут огромное количество комплиментов, а модераторам почти не приходится отправлять в бан тех, кто пытается врать и приписывать девушке несуществующие недостатки. Забавная деталь — большая часть фанатов даже не подозревает, что Катя — не китаянка. Те, кто не подписывается на нее в соцсетках — там указана страна рождения, да и имя мягко говоря не китайское. Подавляющей массе, впрочем, моя будущая жена не интересна: есть и есть, здоровья молодым, пойду еще раз гляну нарезочку лучших моментов с игр Вана под названием «Звезда-Из-Деревни уделывает всех!», которая к сегодняшнему дню набрала половину миллиарда просмотров. А счетчик-то продолжает крутиться!

Комплимент заставил скромную Катю залиться краской и обжечь меня благодарным взглядом горящих обожанием глаз, а Шу Жу фыркнула:

— Что мужики вообще могут в этом понимать?

— Согласен, — хохотнул я и посмотрел на часы. — Кать, ты не против поработать со стилистом? Мы с тобой теперь всегда на виду, и твои старания оценят, неизбежно предложив тебе в будущем собственные контракты.

— Не против! — с пионерским задором кивнула девушка. — Я не хочу сидеть на твоей шее, а это даже не работа, а удовольствие. Спасибо.

— Спасибо, — с улыбкой поблагодарил я ее в ответ. — Шу, решишь вопрос?

— За этим я и приперлась сюда с другой половины мира, — спарринг-партнерша уже вовсю тыкала пальцами в экран своего телефона.

Катя подошла ко мне, поднялась на цыпочки — я нагнулся — и смущенно чмокнула в губы, залившись краской пуще прежнего. Такая милаха!

— Удачи!

— Великое Небо со мной, — нескромно заявил я. — Наконец-то завтра мы проведем весь день вместе.

— Угу!

Тренер Ло встретил меня в коридоре, и мы с ним пошли в спортзал немножко размяться перед отправкой на стадион.

— Я тут сегодня утром наконец-то удосужился посмотреть на рейтинги, — похвастался я. — И согласно им у меня вообще нет права играть на топовых турнирах. Во всяком случае не на следующем — после сегодняшней победы мне не будет хватать пары-тройки сотен очков.

— Если смотреть только на рейтинги — так и есть, — кивнул Ло Канг. — Но ты до сих пор не осознал, насколько прогнил мир Большого тенниса.

— О как, — аж крякнул я.

— Руководящие органы — все эти Международные федерации тенниса (ITF), Ассоциации теннисистов-профессионалов (ATP), Женские теннисные ассоциации (WTA) и прочие Международные агентства по обеспечению честности в теннисе (ITIA) установили монополию на этот спорт и диктуют свои условия.

Голос тренера по мере рассказа наполнялся застарелой, потерявшей былую силу, но сохранившейся неприязнью, и аббревиатуры руководящих органов вылетали из его губ подобно презрительным плевкам.

— Теннис уже давно и безвозвратно сломан. За гламурным фасадом, за который изо всех сил держатся хозяева тенниса, прячется океан сломанных судеб, надежд и подорванного здоровья. Разве это дело, когда топовым спортсменам приходится играть турнир за турниром почти без времени на восстановление, пытаясь годами держаться на пике спортивной формы? И это только то, что касается спортсменов.

— А что нас не касается? — спросил я.

Впервые вижу тренера Ло таким — заслуженный педагог словно постарел на десяток лет, «выгорел» и растерял свое привычное самодовольство.

— Коррупция, грабительские проценты с призовых, — начал он загибать пальцы. — Несоответствующие условия на турнирах, на которые закрывают глаза, нарушение права на неприкосновенность частной жизни — это я не про внезапные проверки на допинг, которые понятно какой цели служат, а про ситуации, когда, например, у спортсменов забирают их телефоны с целью досмотра, ведь его неосторожность способна бросить тень на теннис и его хозяев.

Не хочу никому давать копаться в своем телефоне. Ну и что, что там ничего «такого» нет? Я не доверяю технике то, что может мне навредить, потому что нет никакой гарантии того, что за смартфоном удаленно «приглядывает» специальный человек в погонах. Но это совсем другое, чем «очная» конфискация телефона с целью демонстративно в нем покопаться.

— Антидопинговая система тоже полна дыр, — продолжил Ло Канг. — Проверки носят избыточно произвольный характер. Ты знал, что не всех так придирчиво проверяют, как тебя?