Ко мне первой подошла Лида одна из тех, кто всегда была на своей волне, не примыкая ни к одному лагерю. Веснушки, высокий хвост, вечно порванный рюкзак.

— Ты хорошо станцевала, — сказала она, садясь рядом. — Без наигранности. Спокойно.

— Спасибо, — кивнула я. — Просто делала, что умею.

— Знаешь… — Лида понизила голос. — Многие ждали, что ты сорвёшься. Не вернёшься. Или придёшь с криками и скандалом. А ты пришла, и просто встала к станку. Это… действует.

Я молчала. Не из скромности просто не знала, что на это ответить.

— Софья теперь смотрит как будто осторожнее, — продолжила Лида. — Не снизу, не сверху. Вровень. Ты ей интересна. А это опаснее, чем если бы она тебя не замечала.

— Я не собираюсь с ней соревноваться, — тихо сказала я. — Мне это не нужно.

Лида чуть улыбнулась.

— Знаешь, если хочешь, могу иногда быть с тобой в паре. Ну, для отработки. Просто… чтоб не одна.

Я удивлённо посмотрела на неё.

— Ты уверена?

— Ну… я не святой человек, — фыркнула Лида. — Я тоже люблю посплетничать. Но то, как ты держалась после кнопок в пуантах… это не показуха. Это характер. Так что, если ты ок, я тоже ок.

— Спасибо, — сказала я. И вдруг впервые за всё утро почувствовала: что вокруг не только стены.

Лида встала, поправила маечку.

— А ещё, — бросила она на ходу, — если что, у меня всегда есть жвачка и наушники. От сплетен и дурацких взглядов.

Я улыбнулась.Маленький щит, но он тоже имеет вес.

Коридор за студией был узкий и прохладный, тусклый свет, покосившийся плакат с афишей прошлого сезона, запах пыли и лака для волос. Я шла к выходу, когда дверь в уборную открылась, и из неё вышла она.Соня.

Мы столкнулись почти плечом к плечу тот неловкий момент, когда невозможно «не заметить».Она остановилась на секунду. Взгляд быстрый, сканирующий. Я тоже.Внутри всё сжалось, как от холодной воды.

— Извини, — коротко бросила она. Не холодно, не с вызовом. Просто — по-человечески.

Я кивнула.

— Всё в порядке.

Молчание.

Прошло всего три секунды, но казалось, что мир успел один раз вдохнуть и выдохнуть.

Софья посмотрела куда-то в сторону, к доске объявлений, потом снова на меня.

— Ты хорошо двигаешься. Даже когда нервничаешь.

— Я старалась.

— Не старайся. Просто делай. — Она говорила быстро, будто заранее знала, что не хочет затягивать. — Ты не из тех, кого надо жалеть. Это… раздражает. Но и заслуживает уважения.

Я не знала, что ответить.Не «спасибо». Не «ты тоже».Просто кивнула. И, прежде чем отвернуться, сказала:

— Я не враг тебе, Софья. Даже если ты иногда этого хочешь.

Она чуть дернулась. Как будто слова ударили не по лицу, глубже.

— Не уверена, что умею в «не врагов», — прошептала она, и тут же ушла, не дожидаясь ни прощания, ни реакции.

Я осталась стоять.В коридоре всё было как раньше. Только я, уже нет.

Дома было почти темно. Солнечный день уже прошёл, и комната дышала серым сумраком, мягким и вязким, как тёплый плед. Я сняла куртку, бросила сумку у двери. Шум ключей, стук каблука по порогу, тихое щелканье выключателя.

Пусто. Никого.

На кухне чашка, оставленная кем-то утром. Половина яблока, потемневшего на тарелке. Что-то родное в этом в следах чьего-то присутствия, даже если никого рядом нет.Я прошла в комнату, села на кровать, оперлась на руки.Мозг всё ещё прокручивал её голос. Сухое «извини». Усталая честность: «Не уверена, что умею в „не врагов“».

Я вдруг поняла, это было не про нас. Это было про неё. Она не прощает не потому, что не хочет, а потому что не умеет.Это страшнее, но понятнее.

Телефон завибрировал. От Сеньки пришло голосовое.Я нажала не сразу. Сначала просто держала телефон в руке, прислушиваясь к себе к тишине в груди. Потом всё-таки включила.

— Эй. Это я. У нас тут тренировка пошла по второму кругу, тренер свихнулся но, знаешь, я вдруг подумал: у нас же с тобой был план на день, когда всё становится немного хуже. Помнишь?

— Шоколад, плед и мультик.

— Только не какой-нибудь там грустный арт-хаус. Только хэппи-энд.

— Короче. Если день не очень делай, как мы говорили. Или позвони. Просто скажи: «план Б». Я пойму.

Тихо.

Я рассмеялась коротко, в нос, чуть в горле першит. Потому что это был он. Потому что он помнит.

«План Б»

Я встала, пошла на кухню. Взяла плитку шоколада из ящика. Потом вернулась, зарылась в плед.И наушники.И тот самый дурацкий мультик, где у всех всё хорошо, и даже злодей становится милым, когда его кормят печеньем.Я не звонила.Но набрала: