Автора стихам, мистера Колина Милтона, называли последним народным трибуном. Прежде он служил в королевском пехотном полку, сперва рядовым солдатом, потом был повышен до сержанта. Во время кампании в Бьоджепе Милтон потерял большой, указательный и средний пальцы от порохового взрыва.

После возвращения домой в Альбию Матру Милтон получил мизерную пенсию. За пару лет сменил несколько тяжелых работ. В конечном итоге примкнул к движению социалистов.

И стремительно прошел путь от рядового члена до яркого оратора, создателя и лидера профессионального союза шахтеров. Из-за чего владелец «Зеркала Ландариума» стал покупать отвратные стихи Милтона. Чтобы таким образом продемонстрировать солидарность с рабочими.

После ужина Артур дважды спустился во внутренний двор к колодцу и вернулся с ведром воды. Во второй раз снова пришлось остановиться в середине подъема и несколько минут восстанавливать дыхание.

***

На следующее утро Артур вышел из дома в половину седьмого. Мэри еще спала, решил не будить. Наскоро позавтракал остатками каши и четвертью мясного пирога. Короб с мелочевкой оставил в прихожей, планировал заглянуть домой перед вечерним дежурством в фабричном квартале.

Уже рассвело, но солнца не было видно. Небо закрывали плотные темные облака, смешанные с черно-серым дымом. На ходу Артур попытался вспомнить, когда последний раз видел солнечные лучи.

В первую очередь пришли воспоминания о весне прошлого года. Они с Мэри переехали на вторую декаду мая в юго-западный пригород Ландариума, в деревенский дом дальних родственников жены. В те дни точно было солнечно, до стойкого загара.

А вот в последние недели облачная завеса как будто оставалась непроницаемой. Но Артур признал, что впервые предал погоде значение и осознанно посмотрел на небо. Ощущения вполне могли оказаться неверными.

Идти было недалеко, всего четыре квартала. К этому часу заводские рабочие уже стояли возле станков, печей и топок. А вот служащие как раз только направлялись собственно на службу. Поэтому Артуру встречались в основном приличные и состоятельные люди.

Без десяти семь журналист открыл дверь кофейни «У Ллойда». В тесном помещении стояло пять небольших круглых столиков. В городе не сильно любили кофе, предпочитали пить чай. Поэтому сейчас внутри сидело всего несколько человек.

Артур огляделся, нашел взглядом знакомого и подсел за столик. Они заранее договорились о встрече, журналист не стал спрашивать разрешения.

— Констебль Янг, доброго утра.

По закону полисмены должны были носить форму все время. То, что они на дежурстве, обозначал красная повязка на правом плече, которая контрастировала с темно-синим мундиром и легко замечалась даже в полумраке.

У сидевшего за столиком молодого констебля повязки как раз не было. Но судя уставшему виду, он только-только закончил ночное патрулирование. На соседнем с ним стуле лежал форменный цилиндр, также выкрашенный в синий. Артур знал, что конструкция шляпы была усилена металлическим каркасом.

— Приветствую, мистер Уилсон.

— Вы еще не заказывали, констебль?

— Решил дождаться.

По ответу полисмена стало понятно, что у него имелась информация, которой можно поделиться. В противном случае он бы заказал сам.

— Хорошо, сейчас займусь. Как обычно?

Дождавшись утвердительного кивка, Артур отправился к стойке. Оплатил большую чашку черного кофе и четыре абрикосовых пирожных.

В Альбии Матре не выращивали кофейные зерна. Ни в метрополии, ни в многочисленных колониях. В отличие от чая, который с годами стал считаться национальным напитком.

Даже в столице специализированные заведения оставались относительной редкостью. А сам кофе дорогим. Не по карману констеблю, нижнему полицейскому чину. Поэтому у Артура с Янгом сложилось взаимовыгодное сотрудничество. Один получал информацию, второму доставался бесплатный завтрак.

Пришлось отдать четыре шиллинга, иначе говоря, сорок восемь пенсов. Больше, чем Артур наторговал за прошлый вечер. Вскоре вернулся и поставил перед Янгом фарфоровую тарелку и вместительную чашку.

Себе ничего заказывать не стал, слишком затратно. Констебль принялся за еду. Артур решил поддержать светскую беседу.

— Говорят, что этой весной в колониях Клойлатцена началась болезнь. И погибла большая часть кофейных кустов. В следующем году цены еще поднимутся.

Констебль только пожал плечами. Прикрыл рот руками, в два укуса заглотил пирожное. Артур продолжил.

— Но в недавних заседаниях парламента представители партии свободы предлагали внести ряд послаблений. Снизить входящие пошлины на широкую категорию импортируемых товаров. Утверждают, что Альбия Матра достаточно развита и можно не бояться иностранной конкуренции.