— Я спросил, ты поняла, Екатерина?

Катя вздрогнула, словно от пощёчины, но затем резко подняла голову — в глазах застыли слёзы.

— Поняла! — прошипела она тихо и вновь опустила голову.

Мужчина выпрямился, его лицо осталось непроницаемым. Он повернулся и вышел, не удостоив нас взглядом. Трость стучала по полу, как часы, отсчитывающие последние секунды перед казнью.

Дверь закрылась с тихим щелчком, и в комнате повисла мёртвая тишина.

Катя медленно опустилась на стул.

Её плечи поникли, руки безвольно лежали на коленях. Она не поднимала головы, её лицо скрывали распущенные волосы, но я видел, как дрожат её пальцы.

Всегда резкая, уверенная, неприступная Катя теперь выглядела уязвимо. Никогда не думал, что увижу её такой — чуть ли не раздавленной.

Я толкнул застывшего Димона локтем, и он кивнул. Мы молча направились к двери.

Катя, которую мы считали просто высокомерной стервой, вдруг стала напоминать маленькую обиженную девочку.

Этот мужик своими словами не просто наказал её — он попытался растоптать девчонку. Он её что, так и воспитывал?

Когда мы выходили, мне показалось, что я услышал тихий всхлип. Я не обернулся и закрыл за нами дверь.

Уже в комнате мы уселись на свои кровати и поражённо молчали несколько минут.

Дима хмурился, и я знал, что он думает о том же, о чём и я.

— Слышь, братан, — сказал он тихо. — Я думал, Катя просто стерва, но… Но, чёрт! Это было жёстко…

— Да, — ответил я задумчиво. — Это и вправду было жёстко.

— Она же девчонка, в конце концов, — не унимался Димон. — Отец этот на неё смотрит как на инструмент.

Я промолчал, но всерьёз задумался о том, как могла расти Катя и что ей пришлось пережить.

На следующее утро на полигоне нас ждала Катя и Василий. Девушка обнялась с Олесей, и они отошли в сторону, что-то обсуждая.

Демидова вела себя так, будто ничего не произошло — лишь бросила на нас подозрительный взгляд.

Следующие несколько дней ничего не происходило. Тренировки и медитации. Разве что нам вернулись наши мобильные телефоны, которые мы решили не включать, пока не получим результаты тренировок.

Катя всё больше общалась с нами, но делала это в привычной манере — огрызалась и фыркала.

В один из дней она работала с кинжалами. Её движения были резкими и точными — Василий старательно занимался с ней, проявляя уважение.

И в этот момент на полигоне оказался Роман. Просто как вспышка — появился из воздуха.

Мы замерли, Василий почтительно кивнул, а Роман подошёл ближе к Кате.

— Екатерина Сергеевна, я здесь, чтобы удостовериться, что всё в порядке.

Она фыркнула, не останавливая тренировку.

— Нянька мне не нужна, Роман, — бросила она резко, но без прежней надменности.

Виртуоз покачал головой, но тон остался почтительным.

— Не соглашусь. Я выполняю приказ вашего отца. Я работаю на клан, Екатерина Сергеевна, но, если потребуется поставить вас на место, что ж, добро на это у меня есть. Я вас уважаю, и прошу не доводить до этого.

Лена тихо подошла ко мне и замерла рядом. Казалось, что даже Василий перестал дышать.

Катя замерла, её руки опустились. Она посмотрела на Романа, её лицо напряглось, но она только кивнула, молча вернувшись к тренировке.

Я заметил, как Дима и Олеся переглянулись, их глаза выражали смесь удивления и сочувствия.

Я хмыкнул, но промолчал. Но на этот раз, я думал об отце этой девушки. Приказал прилюдно указать Кате место?

Довольно жёсткий дед.

После тренировки мы, уставшие, направились в столовую для пехоты. Катя пошла было к усадьбе, но я, сам не зная почему, окликнул её.

— Кать, пойдёшь с нами? Вместе пообедаем.

— Да, Кать! — расцвела Леся, — Пошли!

Девушка остановилась, её взгляд был удивлённым, почти настороженным. Я думал, она откажется, но она вдруг кивнула.

— Ладно, — тихо сказала она.

Вся дорога прошла в молчании. Катя шагала чуть позади.

В столовой было, как всегда, шумно: пехота болтала, звенели ложки, пахло борщом и картошкой. Но стоило зайти Кате, как воцарилась тишина.

Пехота замерла, звон посуды почти сошёл на нет.

— Что уставились? — прикрикнула Катя. — Занимайтесь своими делами.

Бойцы тут же послушались, а Димон расхохотался.

— О блин, а я что-то и не подумал, что для местных это будет чуть ли не событием века.