— Вы не видели Стиво? Рядового Гранта. Я должен был присматривать за ним. Он приехал сюда два дня назад. Наши мамы работают в одном салоне. На Батон-Руж.

— Я его видела, — с трудом сказала Фрэнки, в горле стоял ком. — С ним все хорошо. Он спрашивал о тебе.

Рядовой Фурнетт слабо улыбнулся.

— У меня… что-то болит, мэм. Укол перестал действовать. Черт, мне бы холодного пива. — Его начало трясти. Рука обмякла и еще сильнее похолодела. — Мэм.

— Да?

Повисло молчание, затем он снова заговорил:

— Надо было сказать… — Он тяжело захрипел. Изо рта потекла кровь. — Сказать, что люблю ее.

— Скажешь после операции. Как только тебя подлатают. Я помогу написать письмо.

— Я… — Он замолчал, вздрогнул и закрыл глаза.

Его пальцы разжались. Только что он был здесь, держал ее за руку, говорил о том, что не успел сделать, и вот его уже нет.

Массовый поток пострадавших. Или МАСПОТ — так они называли тот ужас, что случился сегодня. Видимо, после недавнего пополнения войск это стало происходить так часто, что на полную фразу просто не хватало времени.

Фрэнки стояла в углу ангара. После девяти часов службы она была совершенно вымотана, новые ботинки стерли ноги в кровь, но боль была ничто в сравнении со стыдом, который она испытывала.

С чего вдруг она решила, что здесь ей самое место? Чем она может помочь тяжело раненным солдатам? Толку от нее не больше, чем от обычной леденцовой леди [12] .

Весь вечер она трясущимися руками разрезала футболки, жилеты и штаны, смотрела на раны, о которых раньше даже не слышала. В ушах до сих пор стояли крики пациентов, хотя в палате уже давно никого не было.

Пострадавшие, напомнила она себе. В обычной жизни они были пациентами, здесь — пострадавшими. В армии было полно всяких терминов — например, обычная жизнь. Так называли то, что осталось позади.

Фрэнки тяжело вздохнула, услышав чьи-то шаги, — это была Этель, которая решила ее проведать.

— Полная задница, — сказала Этель, зажигая сигарету. — Не бойся, такое бывает не каждый день, слава богу.

Фрэнки мысленно кивнула. На самом деле она просто стояла и смотрела в пустоту.

— Как ты, Фрэнк? — Этель обняла ее.

— Никак, — только и смогла произнести она.

— К такому нельзя подготовиться. Но хуже всего, что ты привыкаешь. Пойдем.

Придерживая Фрэнки за плечи, Этель вела ее по лагерю. Фрэнки чувствовала каждую новую мозоль. На улице стоял металлический запах крови. В ночной темноте было совсем не видно дороги.

В столовой сидели двое мужчин — пили кофе в части для солдат. Когда Фрэнки подошла к клубу, она почувствовала запах дыма, пробивающийся через занавеску на входе. Внутри играла музыка, которая напоминала о доме. «Я хочу держать тебя за руку-у-у» [13] .

Где-то вдалеке слышался шепот волн. Этот звук притягивал к себе, словно песня сирены, взывал к воспоминаниям юности. Вечер, они с Финли гоняют на великах, свобода, руки в стороны, над головой звезды.

Финли. Весь день он словно был рядом, Фрэнки видела его в каждом солдате, которого держала за руку.

Она оставила Этель позади и пошла вдоль забора с острыми шипами колючей проволоки.

Перед ней открылось море. Серебряный блеск, движение волн, соленый воздух — все это было знакомо с детства и потому напоминало о доме. На пляже она села на песок и закрыла глаза.

Фрэнки чувствовала запах соли, ощущала ее на языке. Море? Нет.

Это были слезы.

— Одной сюда лучше не ходить. Не все солдаты джентльмены, — сказала Этель, садясь рядом.

— Добавлю в свой список ошибок.

— Будь осторожна. Все мужчины здесь только и делают, что врут и мрут.

Фрэнки не знала, что ответить.

— Ну. Выкладывай, — сказала Этель.

— Что? — Фрэнки вытерла глаза и посмотрела на нее.

— Ты грустишь из-за мальчиков, которых мы потеряли, или из-за того, что ты хреновая медсестра?

— И то и другое.

— Значит, у тебя есть все, что нужно. Мы все прошли через это. В обычной жизни медсестры — люди второго сорта. Ах да, как и все женщины. Мужчины ограничивают нас, одевают в девственно-белый, говорят, что врачи — боги. А самое страшное — мы в это верим.

— А здесь врачи разве не боги?

— Ну конечно, боги. Только спроси их. — Этель достала из кармана пачку сигарет и протянула Фрэнки.

Фрэнки взяла сигарету. Раньше она не пробовала курить, но сейчас хотелось унять дрожь в руках и избавиться от запаха крови.