— … если пойдет дождь, то мешки промокнут, не довезем, сгниют, что тогда делать будем?..

— … я же говорил, не стоило ехать сейчас, надо было дождаться весны…

— … весной за плуг по весу серебра просят, не знаешь, что ли этих живоглотов, надо сейчас, пока цены низкие…

Разговоры витали подобно дымку, то исчезая, то наливаясь силой, дотягиваясь отдельными фразами, каждого волновали собственные проблемы и на соседей почти не обращали внимания. И почти всех волновал вопрос погоды, а точнее потенциального дождя, мигом превративший бы дорогу в кусок беспролазной грязи.

Разве что гуртовщики выглядели более или менее уверенно, судя по отрывкам разговора, единственное что их волновало это подходящие к концу запасы хмельного, и теперь шло живое обсуждение покупать ли у местного трактирщика еще один бочонок или подождать, потому что хитрый толстяк наверняка запросит гораздо больше пары медных монет.

Похоже парни всю дорогу беспробудно пьянствовали, и судя по опухшим физиономиям, продолжалось это с самого начала пути. Я хмыкнул. И как еще стадо не растеряли, растяпы.

Когда деревянная ложка заскребла о дно опустевшей сковородки, а в стакане оставалось лишь половина вина, я наконец оторвался от стола, задумчиво прикидывая дальнейшие действия. Надо решить, либо к главе каравана, либо все же к таинственной незнакомке.

Подошел хозяин трактира, ловко подхватил мясистой одной рукой пустую сковородку, другой наполнив стакана из кувшина с вином.

— Все понравилось, ваша милость?

Я неспешно кивнул, взглядом указал на странную парочку из громилы и женщины.

— Что они сказали, потребовали комнат для ночлега или хотят отправиться в путь дальше?

На секунду трактирщик замешкался, не желая выдавать тайны одних постояльцев другим, но потом справедливо рассудил, что я и так рано или поздно все узнаю, тихо сказал:

— Потребовали припасов в дорогу, набить мешки, чтобы хватило на три дня, как минимум. Комнату не просили, но велели кузнецу проверить лошадей и, если надо подковать. Видимо сразу после завтрака собираются выезжать.

С моей стороны последовал неторопливый кивок и как подтверждение, что услышал, и как благодарность за предоставленную информацию.

— А что караван? Сегодня уходит? — уточнил я спустя короткую паузу.

— Сегодня, ваша милость, — закивал трактирщик. — Уважаемый Кахим упомянул, что отправляются сразу после завтрака.

Я метнул быстрый взгляд в сторону стола торговца. Одет ярко и дорого, положение обязывает, чтобы сразу видно, кто главный. Но за роскошным нарядом скрывается внешность заурядного торгаша, не добившегося успехов на купеческом поприще, иначе не ходил бы с караванами лично, а сидел дома, подсчитывая барыши, отправляя других вместо себя.

Слева и справа звероватого вида охранники, не сколько телохранители, сколько подручные, готовые по слову хозяина перерезать глотку любому. Доспехи простые, но добротные, немного потрепанные, но это обычный износ, видно, что используют часто.

Оба охранника уже успели оценить размеры гиганта за столом с таинственной женщиной. Насуплено поглядывали, но не суетились, показывая, что внушительная комплекция не вызвала особого уважения. Отношение из разряда: видали и побольше, и заваливали.

Нет, не заваливали. Разница в классе буквально бросалась в глаза, одиночка с двуручным мечом мог легко порубить в капусту десяток подобных головорезов, несмотря на весь их устрашающий вид. И похоже они это понимали. Как и хозяин, сначала заинтересованно поглядывающий на кутавшуюся в плащ женщину, но затем быстро решивший отложить внимание в сторону, стоило равнодушным глазам гиганта скользнуть по столику с купцом. Намек был правильно понят и больше на женщину не пялились, отдав должное могучей фигуре исполина в броне. Я усмехнулся. Какая быстрая и правильная реакция.

— Держи, это за постой и еду, — я бросил на стол несколько монет. — Пусть соберут припасы в дорогу. Ничего сложного, лишь бы питательно и долго хранилось.

Лапа трактирщика неуловимым движением сгребла деньги со столешницы. И как только умудрился, ведь каждый палец размером с сосиску, а монеты хватает так, будто внутри спрятаны магниты. И скорее всего даже пересчитать успел, потому что склонился в угодливом поклоне

— Конечно, ваша милость, все сделаем.

Я лишь подивился проявленным навыкам, но быстро выбросил лишние мысли из головы. Разумеется, трактирщик быстро считал, вычленяя какую получил выгоду, иначе заведение давно бы разорилось.