— Отвечать только тогда, когда к тебе обращаются! — угрожающе заявил он. — Понятно, новичок?

— Так точно!

— Хорошо… — он опустил глаза в досье, вновь погрузившись в чтение. Продолжалось это несколько минут, и все это время я стоял перед ним навытяжку.

Затем он отложил документы, поднялся из своего кресла и обошел меня, словно бы осмотрев.

Я обратил внимание, что он тянет левую ногу при ходьбе так, будто колено у него вообще не сгибалось. Еще я наконец-то разглядел его звание: новый комендант находился в чине капитана. Причем, судя по эмблеме на рукаве, раньше он был командиром мех-бригады. Никаких других знаков отличия или герба дома, к которому он принадлежал, я не заметил. Неужели простомордый? Снова?

— И за что же, любопытно, к нам сюда отправили столичного франта? — хмыкнув, спросил капитан. — Что такого можно было натворить…

— Это не наказание, уве капитан (прим. уважительное обращение к старшему по возрасту, званию), — ответил я, — это мое первое назначение.

И тут же получил под дых такой удар, что сложился пополам, отчаянно открывая и закрывая рот, пытавшись вдохнуть хоть немного воздуха, который из меня только что выбили.

— Я ведь сказал, — совершенно спокойно напомнил капитан, — говорить, только когда к тебе обращаются!

И вдруг рявкнул:

— Встать смирно!

Худо-бедно я смог наконец-то вдохнуть, и едва сделал это, тут же вытянулся по струнке, хоть и продолжал хрипеть. Злоба начала накатывать. Что себе позволяет этот ублюдок? Как смеет он так обращаться с дворянином?

— Значит так. Меня зовут капитан Рок Аран, и со вчерашнего дня я комендант в этой дыре, — заявил офицер. — Что касается тебя, если сюда кого-то присылают, значит, он сильно провинился. Не хочешь отвечать, что успел натворить, — не надо. Но врать мне не смей, еще раз соврешь, и будешь греть ноги меха. Все ясно?

Греть ноги меха — это довольно жесткое наказание, применяемое к воителям. Провинившегося привязывают между ног робота, и он там трепыхается, пока машина идет. Его постоянно бьет о железные ляжки меха, еще и сама по себе процедура является унизительной. Наказанный, будучи подвешенным в таком состоянии, похож на детородный орган, непонятно зачем появившийся у боевого меха, так что даже когда экзекуция закончится и он будет освобожден, ему долго будут ее припоминать, давая нелестные прозвища…

Заявление капитана вовсе привело меня в ярость. Подвергать дворянина подобному наказанию — неслыханно! Даже за намек на подобное он может лишиться головы!

— Вы не посмеете! — выдохнул я.

— Я не услышал ответ на свой вопрос! — проигнорировав мой полный ненависти взгляд заявил Рок Аран. — И если уж вы дворянин, то должны понимать, чем для вас выльется вранье, еще и старшему по званию. Вы же это понимаете?

— Так точно! — прорычал я.

— Отлично, — кивнул Рок Аран, — теперь перейдем к основным вопросам. Получали ли вы приказ от лейтенанта Грилла не открывать огонь по бунтовщикам?

— Так точно. Но я еще получил приказ…

— Молчать! — рявкнул Рок Аран. — Или клянусь, вы об этом пожалеете!

У меня было дикое желание вызвать его на поединок чести прямо сейчас. Слова уже готовы были сорваться с губ, однако Рок Аран опередил меня, задав следующий вопрос:

— Грилл отменял свой приказ?

— Нет! Но до этого…

Мне в очередной раз прилетело под дых.

— Я, кажется, не спрашивал, что вы получали? — услышал я полный злобы голос Рок Арана.

Я с трудом поднялся на ноги, схватил рукоятку своей шапры. Теперь уже поединка чести этому простомордому не избежать. Пусть тешится, пусть задает свои идиотские вопросы и устраивает этот фарс, но я уже понял, что он просто пытается выгородить лейтенанта Грилла. Что ж, они получат свое. Оба. Я даже позволю ему закончить допрос, а затем этот калека получит по заслугам…

— Вы самовольно приняли решение атаковать технику повстанцев. Вы это отрицаете? — меж тем спросил капитан.

— Нет, — прохрипел я.

— Вы отдавали приказ воителям своего кулака бить только по ногам промышленных мехов?

— Да…

— Тем не менее чуть позже вы приняли решение бить на поражение, вопреки приказам старшего по званию?

— Обстоятельства вынудили…

Рок Аран попытался ударить меня вновь, но я был к этому готов, поэтому, несмотря на то, что рука его выстрелила с просто молниеносной скоростью, я успел блокировать удар, но тут же полетел на пол с разбитым носом.

Я не ожидал от этого доходяги такого. Даже не понял сначала, что произошло.

Несмотря на боль, я тут же поднялся и встал по стойке смирно. Теперь он окончательно перешел все границы. Ему конец!

— Не смей играть со мной, мальчишка! — злобно пророкотал новый комендант. — Ты не знаешь, на что я способен и что могу с тобой сделать.

Меня так и подмывало бросить ему в лицо имя рода, чтобы он понял, кто я такой. Посмотрим, куда он засунет свои угрозы, узнав, что перед ним стоит сын его лорда, графа Тирра, и посмотрим, что он будет делать, когда я брошу ему вызов. В любом случае ему конец: я убью его.