— К сожалению, да, — кивнул дядя.

— Но я не…я не хочу!

— Жаль, но, дорогой мой Лэнги, мы, вторые сыновья, не можем сами выбирать свой путь.

— Но как же ты?! Ты ведь смог выбрать свой путь!

— Это другое… Твой отец — это не твой дед. С нынешним лордом Тирра невозможно договориться… — в этот момент лицо дяди посуровело, будто он задумался или вспомнил что-то. Через мгновение лоб его, покрытый морщинами, разгладился, он вновь поглядел на меня со свойственной ему хитрецой и подмигнул.

— В любом случае сегодня выдающийся день! Ты стал воителем. Поздравляю!

— Спасибо, — кивнул я, однако слова дяди уже успели подпортить мне настроение и радость от победы на арене поутихла.

— Тебя, насколько я знаю, ждут в Зале Решений, — заявил дядя. — Не стоит туда опаздывать.

— Не буду, — кивнул я, — туда и направляюсь.

— Хорошо, — кивнул дядя, — встретимся позже, на пиру. И помни, что я тебе сказал про обязательства. Пришло время для них.

Я понуро кивнул.

* * *

Зал Решений был чем-то вроде главной достопримечательности Тирра. Это было высокое здание, которое стояло на холме, купол его был отлично виден на несколько километров вокруг. Все крупные праздники, все важные события происходили и объявлялись здесь. Вот и решение по завершившемуся Испытанию, третьему за сегодня, должно было быть принято тут.

Двое воителей в церемониальной броне открыли передо мной двери, и я вошел внутрь.

Здесь уже было полно народа: родственники и друзья тех, кто сегодня выступал на арене, воители графства и почетные гости из соседних провинций, представители религиозной касты, местные дворяне и многие другие.

Айза, как и обещала, дождалась меня. Она стояла неподалеку от входа, о чем-то беседовала с моей матерью. Вместе с ними были и две сестры скорби — представительницы древнего боевого ордена, который был особо популярен в периферии и отчего-то в последнее время подвергался гонениям со стороны патриарха в столице.

Айза заметила меня, еле заметно кивнула, а затем она что-то сказала моей матери, и та обернулась, нашла взглядом меня в толпе. Распрощавшись с собеседницами, мать отправилась ко мне.

— Сын… — сложив руки перед собой, как предписывает этикет, она слегка наклонила голову.

— Графиня, — я ответил ей поклоном.

— Вы сегодня отлично показали себя… — она подошла, заставила взять себя под руку, и мы медленно двинулись вперед по гранитным плитам, обходя собравшихся в группы людей.

— Благодарю вас за лестную оценку, — ответил я.

Вообще-то было жутко непривычно говорить с ней в такой манере. Мать — одна из немногих, с кем я мог быть самим с собой, с кем можно было поговорить о том, что меня беспокоит и волнует. Но не сегодня. Сегодня она играла роль графини, супруги правителя, и я должен был подыгрывать, ведь за нами сейчас следят сотни глаз, хоть и кажется, что на нас никто не обращает внимания.

— Я очень рада, что вы, сын мой, достигли той цели, к которой так долго шли, — заявила она, ведя меня куда-то.

— К сожалению, удача была не на моей стороне, и я не смог показать все, на что способен.

— Показал, даже более чем, — хихикнула она, — надо было видеть лицо Рикара, когда «Леший» Коннора начал падать. Всего несколько секунд, и ты стал бы рыцарем…

Я несколько растерялся от такой смены тона. С официоза она быстро перешла на привычный мне стиль общения.

— Жаль, что тебе не хватило этих секунд. С удовольствием бы поглядела на физиономию Рикара, когда ты бы стал рыцарем, — она даже хохотнула. Ну еще бы, Рикара она недолюбливала, как и он ее.

Дело в том, что Рикар был моим кровным братом: его мать, прошлая супруга графа, умерла во время родов. Спустя несколько лет граф женился еще раз, на моей матери. Рикар ее просто возненавидел. А затем, когда родился я, его ненависть распространилась и на меня.

— Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь опустить на землю этого наглого, напыщенного, глупого…

Я осторожно оглянулся и все понял — она специально отвела меня подальше от праздношатающейся толпы.

— Успокойся. Никто нас не услышит, — проворчала она, отследив мой взгляд. — Ненавижу такие спектакли, — она поморщилась, — все делают вид, что не обращают на тебя внимание, и при этом пытаются уловить каждое слово, которое ты произносишь, чтобы затем донести на тебя…