Шрифт:
— Спасибо, Звездочка! Я буду ждать, пока ты привыкнешь ко мне. Не буду тебя торопить. Обещаю.
Он ласково гладит меня по голове. Как ребенка. Трется щекой о мою голову.
— Вам побриться надо, — замечаю я, и Льерен смеется.
— А тебе что надо делать?
— У меня тоже есть дела, — важно говорю я.
Маг смеется, видимо, не считая мои дела важными. Ну-ну!
— Завтрак готов! — трубит из-за двери Арвета, но в комнату не входит.
Льерен осторожно снимает меня с коленей и ставит на ноги.
— Мир, Звездочка? — проводит он пальцем по моей щеке.
Я киваю, не в силах говорить.
— Я умираю от голода, — говорит маг. — И ты должна рассказать мне все, чем ты занималась тут с Тиэреном.
Я слышу в его голосе явную ревность. Ух ты! Ревновать самого себя к самому себе. И повезло же мне!
— Поторопись, — выводит меня из раздумий маг. — А то вместо завтрака я тебя скушаю. Я, конечно, не против, но… — и он суживает глаза.
Я испуганно подскакиваю и бегу в ванную.
— Жду тебя в кухне! Поспеши! — напутствует меня Льерен.
Не знаю, что он со мной делает, но я готова бежать за ним, как за Крысоловом из Гамельна, по первому звуку флейты. Даже в бездонное озеро. Вот чертов маг!
Глава 25
Я становлюсь магпредпринимателем
За завтраком я то и дело краснею, вспоминая наше объяснение. Краешки губ Льерена иногда изгибаются в лукавой усмешке, которая меня вводит в еще большее смущение, а голубые глаза мага обжигают огнем, отчего я начинаю ерзать на табуретке. Льерен ведет себя как изголодавшийся по молоку кот. Да просто котяра! Арвета же мечет на стол еду так рьяно, словно Льерен не ел несколько дней. Мне кажется, или эту половину мага она любит чуть больше второй? Вообще, эта семейка напоминает мне семейство Адамсов, только без нуарного налета эстетики. Зато безумием они посыпаны, как булочка кунжутом.
— Чем собираешься заняться, Астра, пока я на службе? — интересуется маг.
Ага, так и сказала тебе!
— Да ничем особо, — пожимаю я плечами. — Книги, наверное, почитаю, порисую красками…
Берите с меня пример, как можно врать, не произнося ни слова лжи!
— Я рад, что у тебя есть занятие по душе, — тепло улыбается мне Льерен.
Еще как по душе!
— А я могу спросить? — осторожно начинаю я и после одобрительного кивка мага продолжаю: — Я так поняла, что вы раньше рисовали клиентам разные зачарованные надписи, чтобы превратить вещи в артефакты или что-то вроде этого. Так ведь?
— Это тебе Тиэрен сказал? — сразу напрягается маг.
Да тебе даже не снилось, что он мне еще сказал.
— Ага, Тиэрен.
— Этим я сейчас не могу заниматься, — неохотно объясняет Льерен. — Там в тандеме работают маг и художник. Но художник от меня сбежал. Ну, не от меня, конечно…
— Рвач он был и хапуга, — вставляет Арвета, подкладывающая магу мясного рагу в тарелку.
— Короче, сейчас я этим не могу заниматься.
— Поэтому и гол как сокол, — снова вмешивается служанка. — Вон зимние сапожки Астре уже готовы, сын господина Капрака меня тут на рынке увидел и просил передать. А заплатить-то и нечем!
Льерен, торопливо бросив в рот последний кусок, раздраженно отодвигает от себя тарелку.
— А вот скажите, — интересуюсь я, — сколько вам платили за такие чары на предмете? И какая оплата была: сдельная? За количество знаков, слов? Как вообще происходит это?
— Тебе зачем? — удивляется маг.
— Для общего развития, — независимо сообщаю я. — Мне в этом мире жить, вообще-то. И хорошо бы знать немного о макро— и микроэкономике Холлина, а также Гроста. Об общей системе налогообложения, о…
— Пощади! — морщится Льерен. — Ты где училась-то?
— На отделении стратегического менеджмента экономического факультета. Но мне больше рисовать нравится, — честно признаюсь я.
— Расскажите девочке о простых вещах и ценах, — вмешивается Арвета, убирая пустые тарелки. Она приносит чайник и разливает нам по чашкам чай из местных трав.
— Так ты ее с собой на рынок возьми. Ей в хозяйстве пригодится, — предлагает маг.
— Чего это будущая виконтесса на рынке забыла? — сразу же щетинится Арвета.
— Так сколько стоит чары на предмет наложить? — настойчиво возвращаю я Льерена к нашим баранам, точнее, к живо интересующему меня предмету.
Маг вздыхает и нехотя перечисляет.
— Если красивую вывеску-оберег на дом, то не меньше одной златушки. Если для бедняков что-нибудь попроще, да и требований особых к красоте надписи нет, то и за полторы серебрушки можно сговориться. Но за заклинание от черного тумана я меньше беру. И полсеребрушки нормально. Это все же жизнь спасает.
— Так можно было бы как раз и дороже брать! — встревает Арвета.