— Мне лучше, — говорит наконец маг и садится на постели.

Я тоже робко сажусь, косясь на своего жениха. Наказывать будет? Ругать? Ох, хоть бы это уже осталось позади!

— Откуда ты руны знаешь? — спрашивает меня Льерен усталым голосом.

— Так это… Тиэрен мне объяснил, как их писать. И книги дал. И про лестраль рассказал. И у меня даже одни чары получилось наложить правильно.

— Получилось, говоришь? А что еще вы делали с Тиэреном такого, о чем ты мне не удосужилась рассказать? И он, кстати, тоже.

Температура тона явно понижается на несколько делений, стремясь к нулю. Я виновато смотрю на мага.

— Ничего. Только это. Я целыми днями тренировалась, — грустно говорю я. — Если бы Тиэрен не пропал, я бы у него спросила, как лучше сделать пыле… ну, ту штуку. Проконсультировалась бы…

— То есть мне ты сообщать не собиралась, я верно понимаю? И в консультанты я тоже не гожусь, так? Ну ясно. Куда мне до Тиэрена!

Господи! В женской точке Джи десятки тысяч нервных окончаний, но даже она не такая чувствительная, как мужчина с уязвленной гордостью.

— Я сюрприз вам хотела сделать! — выкрикиваю я. — Удивить вас!

— И надо сказать, сюрприз удался, — говорит Льерен. — Удивила.

И он начинает смеяться — сардонически и издевательски. Я вскакиваю и бегу, вся разобиженная, к двери. Резко распахиваю ее и едва не сталкиваюсь лбом с Арветой.

— Я тут твои пожитки принесла, Астра. Те, что остались, — говорит она, отводя глаза. Подслушивала! Ну точно подслушивала.

Я хватаю в охапку свое барахло, желая сбежать отсюда куда-нибудь подальше. Да хоть в Туманный лес гарракам на съедение. Но Арвета загораживает мне выход, не давая мне выйти из спальни.

— Там Фаран окно забивает, — сообщает она магу. — Но в полу дыра. Дует оттуда как из преисподней. Делать-то что?

— Там ремонта не меньше чем на златушку будет, — безнадежно машет рукой Льерен.

У меня дрожит подбородок. Я бросаю на кровать все свои вещи и трясущимися руками достаю кошелек, который я, естественно, захватила с собой.

— Вот! — кричу я и кидаю его прямо в мага. Кожаный мешочек ударяет мужчину по руке и падает на кровать, рассыпая монеты. — Тридцать серебрушек для начала. Я и больше заработаю! Так что весь ущерб возмещу.

Слезы катятся у меня градом. Я отворачиваюсь, чтобы никто их не видел. Бесшумно подошедший Льерен стальными руками хватает меня за плечи и резко разворачивает к себе.

— Откуда деньги, Астра? — грозно вопрошает он.

Меня так и подмывает сказать, что на панели заработала, но, кажется, сейчас не лучшее время для подобных шуток.

— Деньги я от господина Капрака получила. Мой процент за то, что на осенние сапоги чары наложила от промокания.

— А почему не призналась? — продолжает допрашивать меня маг. — Снова сюрприз хотела сделать? — его голос сейчас такой же, каким он разговаривает со своими подозреваемыми.

Но я упрямо отворачиваюсь от него. Глаза не поднимаю. Льерен тяжело вздыхает.

— Ну вот что мне с тобой делать?

— Не знаю, что вы будете, — вмешивается наконец Арвета, — а я девочке ногу должна обработать. По всему дому кровавые следы идут.

Льерен опускает глаза вниз на пол и цокает.

— Сам все сделаю! — говорит он. — Ты только постель перестели, Арвета! Заляпали кровью. И пол протри.

— Так я…

— Действуй, Арвета. А нам с Астрой серьезный разговор предстоит.

Я переглядываюсь со служанкой. Посылаю ей взглядом С. О. С., но Арвета, тяжело вздохнув и состроив жалостливую мину, басит:

— Держись, девочка! — и начинает стягивать с постели запачканное белье.

Льерен без объявления войны подхватывает меня на руки и несет в ванную. Там сажает на край ванны и включает воду.

— Хорошенько промой рану. Я, конечно, не лекарь и заживлять не умею, но боль сниму, кровь остановлю и заражению не дам распространиться.

Льерен копается в угловом шкафчике, пока я промываю прохладной водой ноги. Рану щиплет. Льерен, достав чистую ткань и какую-то жидкость в пузырьке из темного стекла, встает передо мной на колени.

— Давай ногу!

— Я сама! — упрямо поджимаю я губы.

Льерен только кидает на меня свой обжигающий взгляд глаз-кристаллов, и я послушно отдаю ему раненую ногу. Мужчина осторожно вытирает ее, осматривает рану, потом проводит рукой по подошве ступни, словно купая ее в зеленом огне. У меня мурашки пробегают по спине.

— Больно?

— Нет, — коротко бросаю я.

Льерен поливает рану жидкостью из флакона. Я шиплю: это похоже на йод или зеленку, — и пытаюсь вырвать ногу. Но мужчина не дает этого сделать, а начинает дуть на рану. Как маленькому ребенку!