Окно! Это мое последнее спасение. В крайнем случае я его выбью и сбегу. Перепрыгивая с одного предмета оставшейся мебели на другой, я собираю ценные для меня предметы и передислоцируюсь на подоконник. Учебники, сумочка с красками и инструментами, новые зимние сапожки и еще пара дорогих мне вещей лежат у моих ног горкой. Я с сожалением смотрю на зеркало на стене, которое я любовно разрисовывала несколько дней. Нет, с зеркалом бежать будет труднее. Да и не пройдет оно в окно: раскладка слишком частая. А я сама-то пролезу. Прежде чем я соображаю, что такое важное забыла, монстр засасывает в себе одну оставленную на полу туфлю. Жалко туфли, симпатичные были. И платья в шкафу жалко. А себя жальче в сто раз. Никогда так больше делать не бу-у-у… У-у-у!

Когда я уже примериваюсь кочергой, как лучше разбить окно, в коридоре слышится топот бегущих людей. И на пороге, который еще чудом не провалился в тартарары, появляется всклоченный Льерен с горящими глазами. Он так страшен сейчас, что мне начинает казаться, что быть распыленной магическим пылесосом не самая худшая участь в мире.

Последствия

— Что за грахх тут происходит, ташра тебя побери, Астра? — рычит маг.

Его глаза обегают исчезающую в пустоту комнату и останавливаются на моем миресосе.

— Это откуда? Кто принес?

— Это была шляпная картонка. Господин Кримир по моей просьбе ее усовершен… изменил, — пищу я с подоконника, глядя на подбирающуюся к столу дыру. — А я не те руны нанесла. Вместо руны «сор» я руну «мир» нарисовала. Вот эта штука и стала засасывать все пространство.

Я искренне радуюсь, что меня отделяет от мага аннигилирующая дыра — не сунется сразу убивать. А там, глядишь, и отойдет. Может быть. Я же ему нужна. Пока. Чтобы проклятие снять.

— Отойди за угол! — кричит Льерен, собираясь убегать.

— За какой угол? — жалобно кричу я ему вдогонку. — Я слезть отсюда не могу.

— На стол!.. — шипит маг.

Я явственно слышу в его шипении слово «идиотка», но предпочитаю сделать вид, что не расслышала. Хватаю дорогое моему сердцу барахло и осторожно ступаю на стол. Он качается: одна ножка у него уже нависает над пустотой, поэтому надо быть акробаткой, чтобы не сверзиться сейчас вместе с ним в черную дыру. Я качаюсь и жду не пойми чего.

А! Теперь поняла. В саду появляется Льерен.

— Астра, поберегись! — кричит он.

Я прячусь за угол, и через секунду окно разлетается на тысячи осколков. Я едва успеваю закрыть лицо.

— Сюда, Астра! Живей!

Я перебираюсь на подоконник. В босую ногу тут же впивается осколок стекла. Но я не думаю об этом, а просто бросаю под окно свои вещи, а затем прыгаю в руки мага. Он ловко подхватывает меня и несет к деревянным качелям.

— Сиди пока здесь! И только попробуй усовершенствовать за это время еще что-нибудь! — рявкает он и скрывается в доме.

— Ой детка! Ты что учудила-то? — трубно ахает Арвета, которая, собрав мои вещи из-под окна, подходит ко мне.

— Я как лучше хотела, — всхлипываю я, вытаскивая из окровавленной ноги осколок. — Я вас от части работы хотела освободить. Пылесос делала…

— Пыле… что? Святая Иллозита! И зачем было такую пакость мастерить?

— Я же не думала, что оно так случи-и-и… у-у-у!

Тут мы вздрагиваем, потому что от дома раздается сильный хлопок. А потом я вижу клубящийся в моей комнате зелено-черный смерч. Он раскручивается с бешеной скоростью. В нем вспыхивают голубые молнии и слышно потрескивание. Потом эта тьма сливается в один комок и тут же взрывается. Из окна в сад вылетают обломки мебели. Одна ножка от кровати долетает до нас: меня, сидящей на качелях с отвисшей челюстью, и застывшей соляным столпом Арветы, — и падает у наших ног. На ветке клена сиротливо покачивается клок от моих панталон — таких веселеньких, с кружавчиками.

— Льерен! — шепчу я, а потом срываюсь с места и, шипя от боли в ноге, бегу в дом.

— Астра! Детка! Стой! — кричит Арвета, но я ее не слушаю.

Я бегу вокруг дома по ледяной земле, прихрамывая, огибаю угол и влетаю через черный вход в кухню. На полу в коридоре наталкиваюсь на сидящего у стены Льерена. Лицо у него совершенно белое, а глаза закрыты. Я сама мучнею и падаю на колени рядом с ним.

— Льерен… — мне страшно прикоснуться к нему.

Мужчина поднимает на меня как будто замутненные тьмой глаза. Отсутствующий взгляд с трудом концентрируется на мне.

— Пойдемте я отведу вас в постель, — говорю я, кусая губу, чтобы не расплакаться: я чуть не убила Льерена своей глупостью.

Маг молча кивает и, послушно опершись о мое плечо, ковыляет со мной на второй этаж: внизу теперь все равно нет ни одной пригодной кровати. Разгром в коридоре придется еще долго разгребать. А на то место, где раньше была моя комната, мне даже не хочется смотреть.

Мы поднимаемся медленно, беря штурмом каждую ступеньку. Льерен падает в постель и молча протягивает ко мне руку. Без возражений укладываюсь рядом. Мужчина обнимает меня и прижимает к себе, после чего замирает: то ли проваливается в обморок, то ли засыпает. Худо ему, короче. Я лежу испуганной мышкой и только слышу, как бьется мое сердце. Так мы лежим полчаса, почти без движения.