После очередного куплета о многострадальной Марии, танцовщица сделала изящный разворот, и я мысленно поругался матерно.

— Вот оно, значит, как, — сказала Сандра.

— Я не при делах, — поспешил я отпереться.

— Да ну? Это не твои мозги?

— Ну, технически...

— Заткнись, Мёрдок!

— Да я вообще молчу.

На кровати танцевала Инга.

Она на нас вообще никакого внимания не обратила. Дождавшись подходящего в музыкальном плане момента, она взялась пальчиками за стринги и потянула их вниз, соблазнительно крутя задницей.

— Стоп! — рявкнул вдруг Ваня.

Музыка сдохла, Инга выпрямилась и встала по стойке смирно. Ваня ногами подгрёб к краю кровати, уставился на нас пьяными глазами. Затянулся, хлебанул из горла, и взгляд его прояснился.

— Ага, — сказал он. — А я, б**дь, думал, тролль мне нап**дел. Сорян, братуха, погорячился.

Ваня посмотрел в сторону. Я тоже посмотрел в сторону и увидел разрубленную в куски груду непонятного мяса. Венчала эту груду башка тролля.

— Бардак, ёпта, — пожаловался Ваня. — Никому верить нельзя. Чуть отвернись — херня какая-нибудь творится. Я съ**нул сюда — так они и сюда лезут. Там, говорят, двойник твой пришёл. Ты как тут вообще, братуха? Ты кто вообще? Ты ж не Федька ни**я. Я там, на кладбище, погорячился малёху, потому уже смекнул, что тот недоумок жопорукий на гитаре даже «Кузнечика» х*й исполнит после тридцати лет обучения. Это ж не на кнопки жать.

— Боже, он адекватен, — прошептала Сандра. — Вот теперь мне по-настоящему страшно...

Я мысленно выдал ей прямой в челюсть. Вот до чего же вредная баба!

— Братуха, — сказал я и тоже достал из инвентаря бутылку. — Такое дело... Короче, я — это ты. Типа ты.

— Типа чё? — не догнал Ванька.

— Короче. Помнишь, что Федька виртуальный мир основал? Для жмуров?

— Ну, — кивнул Ваня. — И чё? Погодь... Сто-о-оп! — Он вскочил и вытаращил на меня глаза. — Да ну на**й! Это он меня туда заполировал?!

— Ты не поверишь, — развёл я руками. — Я там уже два года откисаю.

— П**дец...

— Не то слово. Первый год считай без курева сидел.

— Господи...

— Куда ни плюнь — х**ню какую-то требуют. То денег нарисованных, то кристаллов. На**й шлёшь — никто не понимает. И сдохнуть не дают! А что самое главное...

— Хватит-хватит! — замахал руками Ванька. — Прекрати. Ты на**я меня расстраиваешь? Зачем настроение портишь? Мне наоборот, про хорошее надо, про доброе. Мотивируй меня! Зачем ты меня демотивируешь? Ты хочешь, чтобы я в депрессию ушёл? Я уйду!

— Не-не, не надо! — замахал я руками тоже, но остановился, как только понял, что мы с ним стоим друг напротив друга, как два п**данутых отражения. — Я чё пришёл-то? Я ж по делу пришёл. Есть мнение, в нашем теле ещё малёк поураганить можно.

— Знаю, — кивнул Ванька.

— Знаешь?

— Ну а х**и бы мне и не знать, если это моё тело? Захочу — вернусь, делов-то.

— Э... — Я подвис. — А х**и ж не вернёшься?

— А чё я там забыл? Бабла — болт, долгов по-любому — вагон. Группа на**й никому не нужна. Мне уже ни**я не восемнадцать лет. Почку вынесли. Херли мне там, милостыню просить с табличкой «Помогите бывшей рок-звезде»? Ну уж нахер, я лучше тут...

Он задумчиво и меланхолично просунул палец под вертикальную полосочку стрингов Инги, оттянул её и отпустил. Полосочка легла на место, как родная.

— Ну, тоже верно, — сказал я. — А меня-то пустишь?

— Куда? — удивился Ванька.

— Ну, куда... Пожить. Мне там пару бумажек подмахнуть надо. Плюс, Федька скоро зайдёт меня подушкой задушить. Как бы, хотелось бы воспрепятствовать... Кстати, горячие новости слышал? Это он тебя грохнул.

— Знаю, — сказал Ванька.

— Знаешь?! — охерел я.

— Ну ты меня совсем-то уж за п**ду с ушами не держи, слышь, чурка виртуальная! Я его перед смертью видел. Ублюдка.

— Теперь ясно, откуда такая агрессия там, на кладбище, — сказал Ник. — Видимо, при оцифровке твой брат отсёк последние минуты воспоминаний, чтобы ты не создал ему проблем.

— А это ещё что за х*й? — уставился на Ника Ванька.

— Психолог мой.

— Психолог? — Ванька скривился. — Обосраться и не встать. А ты там, в виртуале своём, ещё в очко лупиться не начал? Психолог у него, б**дь... Погодь. А чё ты там про подушку говорил?

Я коротенечко врубил своего двойника в суть ситуации. И про права рассказал, и про группу «Благодарные мертвецы», и про грядущий мега-концерт в реале. Даже про то, что альбомы нашей прижизненной группы стали платиновыми.

Сандра всю дорогу дёргала меня за рукав плаща. Под конец чуть не оторвала его, рукав этот. Но я только когда договорил, сообразил, что свалял какую-то х**ню.

— Платиновые, говоришь? — задумчиво произнёс Ванька. — Платиновые... Ага. Вот оно как.

И как-то он вдруг изменился. Нехорошо так. Халат исчез, появился знакомый прикид: косуха, джинсы, говнодавы «Гриндерс», майка «Cannibal corpse». Гитара за спиной.