— Из-за чего?

Возникла пауза. Тут я смекнул, что надо посмотреть на Экси — и посмотрел. Она была какой-то грустной.

— Понимаешь... У меня с рождения патология. В мозгу... Ну, если просто, то там — такой тонкий сосуд, что ли. Который может лопнуть в любой момент. Я с детства знала, что могу просто умереть в любую секунду. И обещала себе, что буду наслаждаться каждой секундой жизни. Я любила читать — и пошла учиться на языковой факультет. А потом... Ну, потом всё завертелось, и я стала понимать, что не живу вовсе, а просто каждый день разгребаю одни и те же текущие проблемы. Я понятия не имела, как наслаждаться жизнью. Такая вот глупая история.

— Пф, — сказал я. — А ты думаешь, у других по-другому? Да все так же живут. Есть проблемы в башке, нет проблем с башкой...

— Правда? — Экси посмотрела на меня с каким-то новым выражением. Будто бы с надеждой.

— Вообще все, — уверенно сказал я. — Ну, кроме Мэйтаты, конечно. Мэйтата — тот умел жить. А вот я? Ты, небось, думаешь, я на полном кайфе жил — бухал, торчал, херню всякую исполнял на сцене? Да ни разу нет. Просыпаешься утром в шесть часов вечера — и чувствуешь себя говном. Кокса дёрнул — вроде попустило. Можно прибухнуть с пацанами. Прибухнули — надо репетировать, ведь скоро в турне. А нахера нам то турне? А никто и знать не знает. Так это у меня ещё ресурсы, знаешь, были, чтобы жить на всю катушку. А когда ещё приходится каждый день думать, на что пожрать купить — это ж уже вообще пиз... Звездец, в общем.

— Мёрдок, ты что, только что сдержался и не стал материться при мне?

— Ну, ты ж хотела приличное свидание. Я стараюсь, как могу, сейчас аж кровавый пот со лба закапает.

Экси опять взяла бокал, пряча за движением растущее смущение. Я тоже свой поднял. Бокал, а не то, что вы подумали.

— Как называется этот «коктейль»? — спросила Экси.

— «Поцелуй Мёрдока».

— Поцелуй...

Всё время, пока мы пили, она смотрела мне в глаза. А потом потянулась ко мне через стол.

Тут-то всё и началось.

В восемь вечера мы встретились у дома Экси. К половине девятого добрели до ресторана — не торопились никуда. Пока посидели, пока суд да дело — стал уже десятый час.

В общем, когда в ресторан ввалились Даймонд и Грой, они были п**дец какими злыми. А я представлял, почему. Сначала, видимо, они кинулись ко мне в кабак. Потом, видимо, ко мне домой. И нихрена. Ни меня, ни осла, которого можно было бы пытать.

Впрочем, в конечном итоге осёл меня, наверное, и выдал. Вряд ли Ник. Хотя мог быть Хуан.

— Не влезай, — тихо сказал я.

Экси, уже зажмурившаяся в ожидании поцелуя, открыла глаза и удивлённо ими захлопала.

— Что?

— Что бы тут ни началось сейчас — не влезай. Сиди на жопе ровно, если сдохнуть не хочешь. Сдохнуть насовсем. Шариков-спасалок тут не будет. Сидеть.

А сам встал.

Даймонд приближался ко мне, сунув руки в карманы, этакий типа вальяжный, расслабленный. Грой держался у него за спиной. Сейчас гавкать оттуда начнёт.

— Так-так-так, — мерзко улыбаясь, сказал Даймонд. — Кого я вижу. Вот не ожидал встречи в подобном месте.

— Здорово, мужики, — кивнул я. — А вы как тут? Тоже свидание? Не знал, что глиномесов стали обслуживать, вроде приличная рыгаловка была. Впрочем — х*ли — всё на алтарь толерантности. Если в реале пидарасов уже в церквях венчают и Библию переписывают...

— Ты... — рыпнулся Грой, но Даймонд остановил его высунутой из кармана рукой.

Может, он там поддрачивал себе этой рукой, в кармане. А теперь её товарищу в морду суёт. Тьфу, гадость какая.

— Кто бы говорил, Мёрдок, — процедил Даймонд сквозь зубы. — Не могу поверить глазам. С кем ты тут встречаешься!

— А, ты про Экси? — улыбнулся я. — Всё нормально, не парься. Мне Ник мозги вправил, я больше не вижу гомосятины там, где её нет. Но зато там, где Мастер Дилдо пялит Господина Глинолюба — там у меня аж лезвие клинка начинает голубым светиться. И не встанет этот клинок уже ни за какие деньги.

— Ты мразота охеревшая! — Грой опять попытался на меня рыпнуться, Даймонд его снова удержал.

Я оскалил на Гроя зубы:

— Ну чё, п*здюк, вся терапия — по п*зде пошла? Штопал-штопал очко у психиатра — так и не доштопал?

Грой позеленел, а Даймонд медленно и с каким-то угрожающим понтом повернулся к нему.

— Ты ходил к психологу?

— Я чуть-чуть совсем, — пробормотал Грой. — Ты же знаешь, у меня проблемы с агрессией. А после того раза, как меня чуть не посадили навечно, я ещё и нервничал. А когда я нервничаю, я осуществляю перенос своего нервяка на кого-то — кого угодно — и бью его. Это мне Ник объяснил. В общем, он мне, типа, помог.