Есть не менее выразительные описания иного рода. Вот, например, как описывается детство героя («Саги о Греттире») Греттира сына Асмунда Седовласого, богатого и степенного человека, который «много людей держал у себя» в имении… Греттир в детстве «был очень строптивым, неразговорчивым и непокладистым. Всем прекословил и все делал наперекор». Отец его не любил, но мать обожала и, видимо, баловала. Он «был пригож собой, лицо у него было широкое и все в веснушках, а волосы рыжие. Ребенком он отставал в развитии», но в 10 лет его духовный рост стал стремительно ускоряться, хотя характер оставался более чем трудным. Его послали пасти гусей, но он заявил, что это «презренная» и «рабья» работа, а осенью перебил всех гусей и гусят. Он отказывался в бане тереть отцу спину, заявляя, что и это «рабья работа». Уход за лошадьми был, по его мнению, «получше», но, тем не менее, он изрезал спину лошади отца. По-прежнему много хулиганил и был неразговорчив, но вскоре стал сочинять стихи, правда, добавляет сага, в основном хулительные (гл. XIV, XV). Зато Аттли, сын Асмунда и старший брат Греттира, был очень «покладистый, и всякий его любил».

Отцы гордились не только успехами своих детей, их силой и мужеством, но и их внешностью, если она была привлекательной; скандинавы, судя по сагам, вообще придавали внешности большое значение, считая ее отражением внутренних свойств человека. Дочь Хёскульда Халльгерд (из «Саги о Ньяле», гл. 1) была «красивая и стройная девочка, волосы ее блестели, как шелк, и были такие длинные, что достигали пояса». В присутствии гостей отец подозвал ее к себе и, взяв за подбородок, поцеловал, а затем отпустил. Он спросил у гостя Хрута, понравилась ли ему девочка. И когда Хрут отозвался о ней неодобрительно, Хёскульд очень обиделся на неучтивого гостя.

Торстейн из «Саги о Гуннлауге Змеином Языке», как упоминалось выше, приказал жене «вынести» будущего младенца. Но однажды, через несколько лет, навестив знаменитого Олава Павлина, Торстейн неожиданно узнал, что живущая в доме Олава очень красивая девочка Хельга, на которую он обратил внимание, является его дочерью, в свое время спасенной матерью от смерти. Обрадованный Торстейн забрал дочь домой, и она выросла там «в почете, горячо любимая отцом, матерью и всей родней» (гл. III).

После рождения ребенка его полагалось наделить именем. В дохристианской Скандинавии это была торжественная процедура, которая производилась при свидетелях. Ребенка передавали на руки отцу, который при этом держал в руке оберег – лук-порей. Затем новорожденного окропляли водой и громко произносили его имя [663] . Обряд наделения именем означал одновременно окончательное введение нового человека в семью и, следовательно, в род.

Само имя было большой ценностью. Люди верили, что имя неразрывно связано с жизнью человека, его носящего, что оно обладает магическими свойствами, поэтому давать его надо со значением. У англосаксов, как известно, зачастую все члены семьи, принадлежащей к элите, наделялись именами, частично повторяющими имя родителя. Так, сыновья английского короля Этельвульфа именовались Этельстан, Этельбальд, Этельберт и Этельред, а дочь – Этельвита, лишь младший сын, будущий король Альфред Великий, получил отличное от имен братьев прозвание, рассчитанное на поддержку эльфов. Люди саги также были убеждены в том, что неудачно названный человек не мог рассчитывать на удачу в жизни. Например, слово «стюр» – это «распря», и назвать младенца Стюром – почти наверняка обречь его на сложную жизнь. Не случайно в одной семье и, шире, в одном роду часто был принят определенный перечень имен, которые повторялись, поскольку имя давалось зачастую в честь уважаемого умершего родича – деда и бабки, брата, отца или матери, тетки и т. д. Это делалось не только из-за стремления поддержать преемственность и традиции рода. Скандинавы верили, что новорожденный, став тезкой покойного родича, наследует часть его достоинств: красоту, ум, силу, храбрость, удачу, известность среди современников, вообще полезные качества покойного родича-тезки. Если отец умирал до рождения сына, последнему часто давали имя отца. Таким же образом называли и дочерей. Важно было, чтобы дети унаследовали родовую удачу. Иногда все или многие дети одних родителей имели одинаковые имена. У того же Снорри (из «Саги о Битве на Пустоши») три сына, как говорилось выше, носили имя Торд Киса, а воспитанник, тоже Торд, прозывался Котом; но самым знаменитым из них был Халльдор, о нем сохранилась «Прядь о Халльдоре сыне Снорри».

«Сага об исландцах» дает замечательные примеры как преемственности семейно-родовых имен, так и той серьезности, с которой люди относились к выбору имени для своего ребенка и в XIII в. Так, в записи от 1209 г. повествуется, что «Тора дочь Гудмунда, жена Торвальда с Обвала, родила мальчика. Люди стали говорить отцу, что ребенка надо назвать в честь Кольбейна сына Туми, на что Торвальд ответил: “Мой сын не станет столь же ученым мужем, каким был Кольбейн. К тому же мудрые люди говорили, что не надо давать своим сыновьям имена тех, кого быстро призвали в иной мир. Я предпочитаю наречь сына именем Гицур, ибо среди тех, кто носил это имя в роду Людей Ястребиной Долины, пустозвонов доселе было немного”» (гл. 22).

Сигват назвал сыновей Снорри, Торд и Сигват (гл. 104). Кальв сын Гутторма назвал сына Гуттормом (гл. 142). Старший сын Туми Кольбейн (ум. в начале 1208) также был назван в честь деда по отцу, как и Берг сын Амунда, и внук Берга (ум. 1258). Сам же Туми, первенец Сигвата, получил имя в честь деда по матери – Туми сына Кольбейна, который был намного могущественнее деда по отцу Стурлы Старого. По той же причине Бергторн, который был женат на Хельге дочери Асгрима, дал сыну имя Асгрим (гл. 46).

В связи с пониманием имени как оберега находится существование у скандинавов немалого числа имен, которые были даны в честь богов, особенно наиболее почитаемых; в состав таких имен имена богов были включены либо полностью, либо частично, в расчете на божественное покровительство. Так, в надежде на милость богов Гест со временем стал Торгестом. Но обычно дети уже в момент наделения именем как бы отдавались под покровительство богов, о чем свидетельствует множество имен в честь бога Тора: Тородд, Торфинн, Тормод, Торбранд, Тордис, Торгерд, Торкель, Торгрим, Торлейв, Торбьёрг. Или в честь асов – Асгерд, Асгейр и т. д. Много имен было связано с «победой» (sigr): Сигурд, Сигмунд, Сигрун, Сиглинн, Сигтрюгг, Сигбьёрн и т. д. Очевидно, что знаковости личного имени придавалось большое значение.