Мелкая дрожь била все тело, после такого теста на стрессоустойчивость в виде попытки Алана убить Камиля. Очень невесело, повторять не хочется.

Юноша коснулся своей щеки, на которой осталась полоса от мачете. Если бы юноша случайно не увернулся, то острие вошло бы ему прямо в голову.

Пока Камиль тут бегал, боялся, возвращался в номер и сидел в шоке, у него даже кровь остановилась или ее вовсе не было - не понятно.

Камиль долго в своей комнате просидеть не смог. Он так с ума сойдет окончательно, пришлось возвращаться.

Только юноша покинул комнату, как его внимание привлек след из красных лепестков по ковру, тянущихся от входа на второй этаж и до конца коридора.

Камиль последовал за дорожкой, пока это не привело его в тупиковое помещение, заканчивающиеся окном.

На подоконнике, на фоне решетки и все еще воющей до сих пор метели, сидел блондин. Алан выглядел грустно, его взгляд устремился в окно. Ноги были скрещены и поджаты к груди, а бок зажимала рука, словно Алан был ранен и пытался остановить кровь.

Камиль опустил взгляд на дорожку из красных лепестков, убеждаясь в том, что ведет она к Алану.

Юноша уже устал от этих Аланов. Они все его одинаково раздражали: блондин слишком искусственный и улыбчивый, агрессор слишком злой и психованный, паникер слишком пугливый и скорбящий Алан слишком печальный. Ужасно.

Камиль видел Алана во всех состояниях, кроме агрессора и скорби. Юноша никогда не видел слез друга из-за смерти Дженни или такого гнева. Никогда.

Все эти Аланы ненастоящие, но почему-то сейчас, вспомнив, как блондин спас Камиля, юноша проникся им.

– Эй, Алан, - юноша положил руку ненастоящему другу на плечо, - что случилось?

Глаза Камиля встретились с грустным взглядом блондина. Этот Алан выглядел не как обычно, что вызвало у Камиля даже печаль.

– Да я немного повздорил с Аланом, - пока блондин это говорил, Камиль опустил взгляд на рану. Между пальцев Алана застряли красные лепестки.

"А что если красные лепестки - это кровь... Это значит, что чай разъел мне рот до крови..." - Камиль пробежался языком по деснам, но никаких повреждений не нашел.

Камиль коснулся руки бывшего друга и Алан ее убрал, показывая юноше рану.

В одежде был разрез, оголяющий кожу, сделанный явно кончиком мачете. Из раны лезли один за другим красные лепестки цветов.

– Это кровь...
– вслух понял Камиль, взяв в руки один из них.

Юноша не сводил взгляда с тонкого алого лепестка, пока осознание врывалось в уже давно уставший ум.

– Ты что, дурачок? Это лепестки, а не кровь, - улыбнулся добрый Алан. И впрямь. Не похоже на то, что ему хотя бы немного больно. А это наивное "дурачок" звучало так, словно любящий отец разговаривал с хулиганистым сыном.

– Лепестки...
– Камиль уже давно потерял смысл происходящего. Если из раны лезут вместо крови лепестки - ладно. Хрен с ним. Бывало и хуже.

– Не думай обо мне, Камиль. Думай лучше о себе и о своих поступках, - Алан говорил с ним так, словно это был настоящий, вот, только внешность не соответствует действительности. Не так выглядел настоящий Алан Хоуп.

– Алан, скажи мне честно. Ты же мертв?
– поинтересовался Камиль, уже сомневаясь во всех своих выводах, сделанных здесь.

– Да, - кивнул ему Алан так невозмутимо, будто бы у него это спрашивали каждый день.

– А я?
– Камиль надеялся услышать правильный ответ, а именно "нет".

– Ты в коме, то есть между жизнью и смертью, - Алан глянул на него, а затем вновь устремил взор в окно.

– Я могу тебе помочь?
– Камиль посмотрел на рану, которая уже выглядела лучше: из нее перестали лезть алые лепестки.

– Да все уже нормально, - отмахнулся Алан.

"Ну и хрень. Эти Аланы еще и друг друга калечат" - мельком подумал Камиль.

– А часто Алан так себя ведет?
– даже Камиль уже начал ориентироваться в четырех одинаковых именах и блондин даже понял, о ком именно идет речь.

– Да, но редко. Ему тяжело сдерживать гнев. Он не трогает только Мику, а мы... нас много. Нами он не так дорожит, - устало вздохнул блондин.

– Мне очень жаль, - единственное, что смог сказать Камиль.

– Да все нормально. Иди, поспи. Отдохни, тебе нужны силы, - Алан вновь уставился в окно и закрыл рукой рану.

Камиль не стал спорить и просто ушел. А уже в своей комнате он услышал шаги по коридору.