— Мам, что-нибудь случилось?

— Детка, это не телефонный разговор, — замялась мама. И этой фразой вогнала меня в тоску, опять, наверное, кто-то попал за решетку и надо помочь этого кого-то вытащить. Знает же прекрасно, что я помогать не стану, зачем понапрасну тратить и свое время, и мое?

— Хорошо, сейчас приеду, — с тяжелым вздохом ответила я и повесила трубку.

— Едем знакомиться с родителями? — нарочито весело спросил напарник.

— Не думаю, что стоит тебя впутывать в семейные дрязги, — покачала я головой, но Грега мое мнение видимо не волновало.

— Куда ехать?

— «Китти Кирненс», третье авеню, Бруклин.

— По четыреста семьдесят восьмой через туннель?

— Именно, — нехотя отозвалась я.

— Ты не рада ее звонку? — взгляд напарника стал суровым. Видимо, в его семье отношения, не как в моей.

— Она ни когда не позвонит просто так, а помощь, которую она потребует, я предложить не смогу.

— Тогда я точно с тобой, — улыбнулся мужчина, да так заразительно, что у меня на лице тоже сама собой возникла улыбка, а настроение поднялось до боевого.

Мы достаточно быстро добрались до Бруклина, и оказались у трехэтажного здания, с покрашенным в белый, фасадом первого этажа. На нем красовалась красная вывеска, а красные двери в тон постоянно распахивались, то впуская, то выпуская посетителей, разной степени накаченности. Грег смешно сморщился, будто мы в помойку собираемся залезть, но потом возомнил себя джентльменом и поспешил открыть дверь. Остановить я его не успела.

Только когда вылезла из машины, прижалась к его плечу, вынудив наклониться, и подставить ухо.

— Это плохая идея, Грег, с моей семьей лучше не знакомиться.

— Айс, ты моя напарница, если нам повезет, то на долгие годы, а это значит, что моя семья — твоя, а твоя — моя. И не надо стыдиться, ты же знаешь, кем бы они ни были, я видел хуже.

— Спасибо, — я осторожно коснулась губами его щеки, и тут же испугалась собственного действия, отдернулась, посмотрела по сторонам, но вроде никто не обратил внимания. Правильно, закон этого района: «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего ни кому не скажу, если только за большие деньги или под дулом пистолета».

Мы зашли внутрь, и разговоры стихли, слышно было только музыкальный автомат, стук бокалов и бильярдных шаров.

— А вот и моя девочка, — из рабочей двери из-за бара вышел человек, которого я много лет не видела, и, в принципе, видеть желанием не горела.

— Здравствуй, отец.

Я практически ничего не знал о семье Айс, но то, что отца она не видела много лет, напарница говорила. И хорошего эта встреча явно не сулила. Поэтому у меня возникло стойкое желание увести девушку отсюда. Вот только кто мне даст это сделать…

— А кто это с тобой, Дора?

— Это мой напарник, и я давно просила меня так не называть, Мэллоун, — губы Коллинз сжались в ниточку, глаза с прищуром смотрели на мужчину. Может он и был её отцом, но рада она ему не была.

В этот момент за плечом ирландца появилась женщина, которая напомнила мне Айс, только старше ее.

— Мама? — я рассмотрел женщину. Она была подавлена, на лице написан страх, а на скуле уже начал расплываться синяк вокруг достаточно большой ссадины. — Вот козёл, — чуть слышно проговорила Айс и сжала кулаки.

— Стой, ты этим ничего не изменишь, — я осторожно дотронулся до её плеча, хотя хотелось самому преподать этому уроду урок, что нельзя понимать руку на женщину.

— Что тебе нужно? — процедила она сквозь зубы.

— Я вернулся, пора воссоединить семью, — раскинул руки мужчина.

— «Явился — не запылился», — сказала она на чужом языке, наверное, по-русски, все же, русский сосед практически заменил ей отца. — А какой семье идет речь, Мэллоун? О твоей? Ну так я не знаю твоей семьи? О моей? Так у меня ее нет с тех пор, как тетя Нисса умерла!

— А как же мама? Как же я? — мне показалось, что мужчина искренне удивился.

— Ты мне не отец! — ровно сказала Айс, даже ненависти в её голосе не чувствовалось. Только равнодушие. А вот мужчина сорвался.

— Как ты смеешь так со мной разговаривать, — он в мгновение ока оказался рядом и замахнулся, но ударить не успел.

Я схватил его за руку и скрутил, Айс же бросилась к матери, все же тоже заметила, что она пострадала. Коллинз старший вырывался, но я держал крепко, до тех пор, пока мне не прилетело кием в плечо. Тут я отшвырнул Айсова отца в барную стойку и повернулся к рискнувшему здоровьем.