Гасан согласно кивнул.

— Как я понимаю, в ближайшие дни ты уйдёшь к Хайбуле? — спросил я.

— Да, господин ждет известий.

— Если хочешь, тебя проведут через перевал. Думаю так будет короче. — спросил я Гасана и заметил заинтересованность в его взгляде.

— Да, так будет удобней и быстрее.

— Скажи мне, Гасан, там проживают дасенруховцы, какой из их тухумов контролирует перевал? — Мой вопрос вызвал явное удивление.

— Магал Дасенрух, это пять тухумов, Сунгур, Акай, Байкар и другие. Они вольные, военные тухумы.

— Как они относятся к войне с русскими и их отношение к Абдулах-амину? — Спросил я.

— Трудно сказать, Иван. Они независимые тухумы и я не почувствовал сильной поддержки от них, когда Абукар повел своих людей на перевал. А когда ты устроил ловушку, в которой погибло больше трёх сотен воинов, они возмутились и отказались восстанавливать дорогу. Из их селений к нам присоединилось не больше двух десятков воинов, может даже меньше. Я не был в том походе. Уже тогда Хайбула запомнил тебя и сказал: Этот шайтан Иван очень опасен для нас и Абдулах-амин делает большую ошибку не дооценивая его. Я согласен с ним. — усмехнулся Гасан глядя на меня. — Могу я спросить у тебя Иван?

— Почему я решил помочь Хайбуле? — опередил я вопрос.

Гасан кивнул с непроницаемым лицом.

— А как ты сам думаешь? Тебя наверняка удивило решение Хайбулы или он не говорил тебе о своих планах?

— Господин поделился со мной своими планами. Ты хочешь знать моё мнение? — он задумался. — Я считаю, что ты желаешь поссорить господина с Абдулах-амином. Этим ты сильно ослабишь нас.

— Умен, зараза — с уважением подумал о Гасане. — Этот человек слишком ценен, чтобы оставлять его в лагере сторонников войны. Надо переубедить его.

Мелис переводила, с интересом наблюдала за мной, ожидая, как я буду отвечать на непростой вопрос.

— Это первое о чем ты подумал, Гасан. Так бы подумал любой здравомыслящий человек. Но ты ошибаешься, и я объясню тебе почему. То что вы проиграете в этом нет сомнений. — Гасан нахмурился, но промолчал. — Вы будете отважно воевать, отчаянно храбро, но вас слишком мало. Пять лет и у вас не останется выбора или покориться, или умереть. Если вы покоритесь к вам будут относиться, как к проигравшим и как говориться горе побеждённому. Не буду спорить и нам эта победа достанется большой кровью, потому что горцы хорошие воины, просто отличные. (Все любят похвалу, а кто отрицает, тот любит тайно. Лесть, это сильное оружие). Абдулах-амин создаёт свободное, независимое мусульманское государство, живущее по законам шариата. Но вам не дадут жить независимо, вы будете расходным материалом. Турки будут заставлять вас постоянно воевать с Россией, для того чтобы ослабить нас. Они помогают вам деньгами, оружием, только османы тоже не самостоятельны. Их в свою очередь заставляют воевать с Россией англы и французы. Ты умный человек, Гасан, — я намеренно обратился к его разуму, — и ты знаешь, что я прав. Я помогаю Хайбуле, для того, чтобы он создал аварское ханство, которое будет дружески настроено по отношению к нам. Понятно, что на вас будут нападать фанатики, сторонники войны до последнего аварца, чеченца, кумыка и других народов Кавказа. Туркам, англам, французам вас не жалко. Вы кончитесь, найдут других. Они всегда так делают. Используют других для своих планов. Русский царь тоже не ангел и у нас хватает воров, казнокрадов для которых война очень выгодное дело. Но сколько мусульманских народов живет под его рукой. Царь не чинит притеснений по вере. Сколько горцев пошли на службу к нему. Хан Нахичеванский, многие аварские, черкесские, кабардинские фамилии. Они не глупые люди и сделали свой выбор. Я не призываю сразу идти в русское подданство. Можно жить без вражды, дружить с выгодой для себя. Это беда всех малых народов и стран. Приходиться делать выбор на чьей стороне быть. Поэтому Гасан, и вам придётся сделать выбор от которого зависит ваша жизнь.

У меня пересохло в горле от столь длинного монолога. Я залпом выпил остывший чай и только сейчас заметил сидевшего у входа Сафара. Гасан, как и Сафар конкретно зависли и погрузились в раздумье. Я не мешал им. Встретился взглядом с Мелис. Она одобрительно смотрела на меня, как бы говоря: Ты нашел нужные слова, они поверят тебе.

— Я услышал тебя Иван. Мне нужно подумать. Я благодарю тебя за помощь и гостеприимство. Думаю тебе можно доверить семью господина. Я могу со спокойно душой уйти. Возможно господин захочет увидеться с семьёй. Я уверен он захочет этого. Как можно устроить встречу?

— Думаю это возможно. Мы пойдем к перевалу. Оговорим число когда ты вернёшься с Хайбулой, я встречу вас и привезу сюда. Естественно скрытно. Мне также необходимо встретиться с ним и о многом переговорить.

Гасан немного подумал и согласился с моим вариантом.

— Я хочу выступить с Сафаром завтра.

— Хорошо. Завтра рано утром я заеду за вами.

Я вернулся на базу довольный разговором. Надеюсь мне удалось убедить Гасана и сделать его своим сторонником. Учитывая его положение и влияние на Хайбулу, это давало дополнительный шанс на осуществление задуманного мною.

Гасан сидел во дворе дома, который определили для госпожи. Завтра он уйдет к Хайбуле. Да, номинально он был слугой Хайбулы, но на самом деле они были близки больше чем братья. Сколько себя помнил Гасан, он был рядом с Хайбулой. Когда семья Хайбулы уехала в Турцию, его отец вместе с семьёй последовал за своим господином. Хайбуле было десять лет, а Гасану шесть. Они всегда были вместе. Хайбула поступил на службу в турецкую армию младшим командиром, Гасан был с ним. В Египте, при подавлении восстания, во время боя Гасан прикрыл Хайбулу от удара саблей и был сильно ранен. Гасан машинально потёр шрам на левом плече. Хайбула не бросил его и несмотря на опасность вытащил Гасана из боя. Выходил его. С тех пор они стали, как братья. Гасан всегда следовал за Хайбулой и с годами Хайбула стал верить ему, как ни кому другому, прислушивался к его советам. Поэтому свою семью он доверил Гасану. Сафар появился много позже, он тоже был из их тухума, дальний родственник.. Он вздохнул, вспоминая жену умершую в родах вместе с ребенком. После этого Гасан не захотел заводить семью, за что постоянно получал нарекания от старшего брата, Хайбулы. И, сейчас, после разговора с Шайтан Иваном, сидел и обдумывал его. Как не поворачивай, Шайтан был прав. Гасана не волновала судьба народов Кавказа, он думал о Хайбуле и себе. При поддержке этого русского, шанс стать аварским ханом был и не малый. Нет сомнения в том, что Хайбулу поддержат многие, если увидят в нем сильную руку способную навести порядок и самое главное остановить войну. Люди устали от постоянных поборов, обнищания, убийств и беззакония. Особенно равнинная часть Дагестана, которая страдала больше всего. Многие селения обезлюдели. Люди стали покидать обжитые места в поисках лучшей доли, подальше от войны. Если Хайбула сможет обеспечить покой и защиту, то многие признают его власть. Но как обеспечить защиту? Нужны преданные воины, их нужно содержать. Войско не в две, три сотни. Для начала не меньше восьми сотен. Надеюсь Хайбула знает, что делает.

— Сафар, — напомнил он сидевшему неподалёку родственнику, — готовься к завтрашнему выходу.

Голос Гасана был твердым, решение принято.

Анвар уложив уставшего Мурата спать, вышел из комнаты.

— Анвар, присядь. — попросила Мелиса. — ты слышал мой разговор с полковником?

— Что ты думаешь о его предложении отправить Мурата в Петербург?

Мелис за долгие годы привыкла к Анвару и Елне. Она верила и доверяла им, они ни разу не дали повода усомниться в их верности.