Например, позволила ему поцеловать себя.

Хотела, чтобы он поцеловал меня.

Он поцеловал меня, верно? Или мне это показалось, потому что я была пьяна? Моя рука потянулась к губам.

О, да, он поцеловал меня, точно. Я все еще ощущала его рот там, горячий, гладкий и восхитительный. Я все еще чувствовала прикосновение его аккуратной бороды.

В последний раз мужчина целовал меня больше года назад. Я пошла на второе свидание с банкиром из города, которому так и не перезвонила, потому что наш поцелуй был… отвратительным. Моя личная жизнь была такой же захватывающей, как ведро дегтя. Может быть, я придумала это, чтобы защитить себя от новой боли. Когда я работала весь день, каждый божий день, у меня не было времени на ничего не значащие романы.

Но с Пирсом? Между нами не было ничего теплого. Этим поцелуем мы могли бы разжечь настоящий пожар. Его губы были такими мягкими, язык — таким соблазнительным, и он слегка прикусил-пососал уголок моего рта, из-за чего я превратилась в лужицу.

Но почему? С чего бы ему целовать меня? Зачем ему понадобилось приезжать в Каламити, доставлять это ужасное письмо с требованием выплатить кредит и целовать меня? У меня кружилась голова, и только отчасти из-за алкоголя.

— Прошлой ночью я сделала глупость, — прошептала я.

— А что, эта глупость была хуже, чем разораться на незнакомца и швырнуть ему в лицо клочок бумаги, а потом пойти в «Джейн» и напиться еще до полудня?

— Серьезно? — Я бросила на нее сердитый взгляд.

— Что? — Она изобразила невинность. — Я просто спросила.

— Тебе это нравится.

Она спрятала улыбку за краем стакана с кофе.

— Ты можешь винить меня? Самое время сделать что-нибудь, достойное сплетен. Все только и говорят о том, какая ты умная и энергичная. Теперь ты в одной лодке с остальными простолюдинами.

— Ооо, пожалуйста. — Я закатила глаза. — Никто о тебе не сплетничает.

— Ха! Попробуй поработать в школе. Там в десять раз хуже, чем в самом городе. Хорошо, что эти милые личики компенсируют придурковатость персонала и администрации. А теперь расскажи мне, какую глупость ты совершила, потому что мне нужно ехать в ранее упомянутую школу через пятнадцать минут.

— Я проследила за ним до мотеля.

— За ним?

— За ним.

— Керриган. — Она поморщилась. — Хорошо, мне нужны подробности.

Я сделала большой глоток кофе, затем повернулась к ней лицом.

— После того, как папа привез меня домой, я ненадолго отключилась. Проснувшись, я все еще была пьяна и зла, поэтому позвонила помощнице Пирса и попросила дать мне его номер телефона. Затем я отправилась в мотель, потому что его помощница упомянула, что он еще не уезжал из города и… пожалуйста, не заставляй меня продолжать.

— Продолжай.

— Марси дала мне номер его комнаты.

— И что?

— И когда он открыл дверь, я сказала ему, что ненавижу его. — Затем он поцеловал меня. Эту часть я даже не смогла заставить себя произнести вслух. Не сейчас. Никогда.

— Тебе действительно не стоит пить. Никогда больше.

— Знаю. — Я ударилась головой о спинку кровати. — Почему я такая идиотка?

— Что он сказал?

— Ничего. — Он был слишком занят, целуя меня.

И, черт возьми, этот поцелуй был хорош. От него сжались пальцы на ногах. А трусики промокли насквозь.

— Больше никакой водки, — заявила я. — Никогда больше. Я серьезно. — Не то чтобы я могла позволить себе еще одну пьянку.

У меня было двадцать девять дней, чтобы заработать 250 000 долларов. Чудеса случаются, верно? Возможно, я и разорвала письмо, которое дал мне Пирс, но это было после того, как я его прочитала. Дважды. У меня было время до третьего октября, чтобы вернуть ему деньги.

— Я не могу поверить, что это происходит на самом деле. — Прошло две недели с тех пор, как я узнала о смерти Габриэля. Мое сердце все еще болело.

И теперь, чтобы найти все эти деньги…

— Это безнадежно. — Слезы хлынули потоком, и я разрыдалась, уткнувшись в плечо своей младшей сестры.

Втайне я думала, что тот, кто унаследует имущество Габриэля, будет добрым и сострадательным человеком. Что мы сможем вспомнить, каким замечательным человеком он был. Что мы сможем вместе погоревать.

Вместо этого я застряла с Антихристом.

— Мне жаль, — сказала Ларк, обнимая меня.

— Мне тоже. — Я села прямо и вытерла слезы, взглянув на часы. — Тебе лучше идти.

— Да. — Она скривила губы. — В этом году у нас новый учитель. Преподает естествознание в старшей школе. Он такой придурок, и если я приду туда пораньше, то могу оставить свой обед в учительской и не встретиться с ним.

— Почему он придурок?

— Не знаю. Может маленький пенис? — Она встала с кровати, расправляя брюки. — Как я выгляжу?