Шрифт:
– Хочется новенькую!
– Ага, тебе новенькую хочется, а сама на первом свидании в койку прыгаешь. Нет, чтобы…
– Беречь себя до свадьбы? – закончила я. – Вот не надо людей с машинами сравнивать. Вещь это вещь. Это просто функционал. А я личность.
– Все мы друг для друга только функционал…
– Философ вы, Арсений Владимирович…
– А вы, Вера Сергеевна, вертихвостка.
– Слово шлюха вам остатки приличий не разрешают произносить?
– Остатки вашей оплаты за курс вождения. У нас еще пять занятий.
– Шлюха, Арсений Владимирович, отдалась бы красивому мужику за тачку. Не китайца и не подержанную японку. А я дура.
– Чего это? – покосился Сеня. – А что – тебе предлагали? – И тут же дернулся, чтобы перехватить руль. – Веруня!!! Смотри, куда перестраиваешься! Вмажешься сейчас в этого красавца – я в жизни не расплачусь!
А я смотрю.
Очень внимательно смотрю.
Только не в зеркала и не по сторонам. А на золотистый «майбах», за которым я свернула, даже не задумавшись, будто коза на веревочке.
8. Парковка
Паника накрывала меня волнами: сначала жар до кончиков пальцев от мысли о том, что это машина Филиппа, потом ледяная волна по позвоночнику, когда я поняла, что реально чуть не устроила аварию, потом дрожь в руках, когда я выкручивала руль, чтобы вернуться в свою полосу и обморочная слабость, накатившая, когда уже все вроде кончилось, я встала на свое место в потоке, набрала безопасные сорок в правой полосе и смогла выдохнуть.
«Майбаха» тем временем и след простыл.
Отлично. Еще его тут не хватало. Мы и без того выехали на дорогу, которую Сеня называл «обучающим отрезком», а я «дорогой позора».
Каждые сотню или две метров ее правая полоса то становилась парковочной, то, напротив, парковка там была запрещена. И дорогой инструктор использовал это остроумное решение как тренировку. Перестраиваться я ненавидела до одури, постоянно забывая порядок действий.
Сначала в зеркало, потом поворотник, потом опять зеркало, потом руль… Так, стоп, а если пока я включаю поворотник, уже кто-то появился? А если я первый раз посмотрела в зеркало – а там свободная дорога, и надо бы уже смещаться, а поворотник я не включила? А если включила, посмотрела в зеркало, а там все забито и никто не пропускает? Так и ехать с поворотником как дура – до упора?
В общем, где-то через три минуты попыток запомнить, когда надо успеть перестроиться до знака, когда после, всякие золотистые «майбахи» вылетели у меня из головы вместе с их владельцами «из ада».
Ну и в конце концов, Москва – город большой, тринадцать миллионов человек. Не один же он такой – золотистый? И только у Завадича?
– Опять не успела перестроиться! Верунь, все же просто! Бросила взгляд, если никого нет – лезешь! – командовал Сеня. – Нет, Верунь, опять слишком рано поворотник включила. Минус один балл на экзамене!
– Да к черту экзамен! – психовала я. – Давай я водить сначала научусь, а потом будем про экзамен думать!
– Моя задача – тебя натаскать. Потом делай со своими правами, что хочешь. Ой, смотри, какая собачка в розовых сапожках!
– Сеня! – рыкнула я. – Какая, к херам, собачка! Я глаза от дороги боюсь отвести!
– Не притормозила у пешеходного перехода, – парировал Сеня. – Минус семь баллов, конец экзамена.
– Зато притормозила у трамвайных путей! – похвасталась я.
– Да, трамваю лучше уступить, он большой, железный и тормозить не умеет. А вот пассажиры мягкие, маленькие и ненужные, согласен. Но у ГИБДД почему-то другое мнение. На ближайшем перекрестке направо.
– Да бля! – я только хотела перестроиться на свежепоявившуюся справа полосу, с которой можно поворачивать, как туда уже юркнуло такси. – Они совсем отбитые? Чувак, ты думаешь, я тут дистанцию держу специально для тебя, что ли?
С некоторых пор я полюбила пробки и длинные светофоры. Никогда бы не подумала, что бесконечные красные циферки, которые так бесили, когда я стояла на переходе, окажутся настолько умиротворяющим зрелищем, когда я буду за рулем.
Еще девяносто секунд можно не принимать никакого решения…
Еще восемьдесят пять секунд можно чесать нос.
Еще семьдесят секунд можно посмотреть по сторонам. Еще пятьдесят пять секунд можно что-нибудь сказать Арсению.
Еще двадцать секунд…
– Сень, а у нас урок уже кончился! – взглянула я на часы. – Может, я тут у метро вылезу и домой?
– Нет, сворачивай направо, – обломал меня он. – Будешь учиться парковаться в бокс под сорок пять градусов. В боевых условиях.
– Это нарушение прав ученика! И твоей рабочей… ээээ… гигиены! Ты должен отдохнуть! – попыталась отмазаться, но не удалось.