— И как это понимать? — указывая на женщину, спросил я, глядя на Лиса, который был в первой штурмующей четвёрке.

— Ваше превосходительство, это я виноват. Она слишком неожиданно появилась с боку, когда мы заходили в комнату. Я как её увидел, да ещё и «бульдога» в её руке, махнул щитом и всё, — пробасил хорунжий Верхотуров, смущённо отводя глаза.

— Она хоть живая? — зная силу Тура, можно было услышать и отрицательный ответ.

Тем более, щит весит около больше полпуда. Если тебе таким зарядят в голову, то мало не покажется.

— Живая, Ваше превосходительство. Живчик бьётся. Вот только когда в себя придёт, неизвестно. Тур от души приложил, — усмехнулся Шило.

— Где Нина? — перебил нас Беневский.

— Пойдёмте, Ваше высокопревосходительство, покажу. С ней всё в порядке. Она крепко спит. Но лучше её всё-таки в больницу доставить. Скоро сюда карета скорой помощи прибудет, на ней в больницу и отправим, — Лис увёл тестя в другую комнату, где находилась его жена.

— Н что же, раз княжна временно покинула нас, начнём экспресс допрос с тебя Рогоза. Как ты, уважаемый вор-медвежатник дошёл до жизни такой, — я подошёл к похитителю и, взяв за подбородок, задрал его лицо вверх.

По щекам вора текли слёзы, он продолжал часто-часто моргать, но заговорил твёрдо и с ненавистью:

— Жаль не удалось тебя прикончить, сволочь. И больше я тебе ничего не скажу.

— Это ты ошибаешься, Рогоза. Расскажешь, всё расскажешь, — произнёс я и нажал первую болевую точку.

— Как дела у Нины Викторовны? — задала вопрос Елена Филипповна, после того, как я, поздоровавшись с ней и Михаилом, а также с Александром и другими детьми сел по её приглашению за стол.

Императрица-мать с юным императором, его братом, сестрой и регентом готовились обедать и ждали, когда подойдёт Ксения со своими детьми. Те по какой-то причине задерживались. И я даже догадывался, что этой причиной, наверняка, был четырехлетний карапуз по имени Дмитрий, который в последнее время очень любил прятаться от матери и нянек, а те его подолгу искали.

Я же только что приехал в Гатчину из Питера, где провёл долгих три дней, разруливая дела, связанные с похищением тёщи. В свои покои в Приоратском замке забежал буквально на пару минут, чтобы поцеловать Машеньку, которая третий день сидела «дома» с простудившимся Васильком.

Регент просил прибыть к нему срочно, вот и прибыл, как только смог и попал на начало обеда.

— С ней всё в порядке. Небольшое отравление от частого применения хлороформа, но врач сказал, что всё уже прошло. С другой стороны, благодаря тому, что её два раза усыпили, она ничего, можно сказать, и не поняла. Тем более, послезавтра у Маши день рождения и я пригласил их к себе в апартаменты Приоратского замка. Пусть у нас побудет, а то она сейчас боится оставаться в квартире одна, — ответил я на вопрос императрицы.

— Правильно сделал. А каким образом, кстати, похитили Нину Викторовну? — поинтересовался Михаил.

— Великая княжна Елена Владимировна заманила Нину Викторовну на съёмную квартиру вора-медвежатника Рогозы, представившись знакомой её сына Ивана, который якобы передал с ней посылку. Её она была должна доставить на следующий день, когда должны была проехать мимо доходного дома на Николаевский вокзал, откуда княжна якобы должны была бы поехать в Москву. Но планы внезапно изменились, и она сегодня срочно должна с Варшавского вокзала уехать обратно. Хорошо, что княжна находилась недалеко от Невского проспекта и смогла заехать к Нине Викторовне. Теперь они доедут до квартиры, которую она снимала, девушка передаст ей посылку сына, и Нина Викторовна вернётся на извозчике домой. А княжна поедет на Варшавский вокзал, — я перевёл дух и продолжил:

— Такую сказку Великая княжна скормила моей тёще. Та поверила, приехала с ней на квартиру Рогозы, где тот и усыпил её с помощью хлороформа, напав сзади. Утром она пришла в себя, ей дали возможность сходить в туалет, накормили и напоили. Вели себя с ней корректно. Единственно Рогоза пригрозил, что если тёща будет кричать, то её свяжут и засунут кляп в рот. Потом пришёл посыльный от «Иванов» и после этого Рогоза вновь её усыпил. В следующий раз Нина Викторовна очнулась уже в больнице.

— Знаешь, Тимофей, мне даже не вериться, что Елена оказалась способна на такое. Связаться с ворами и бандитами, украсть женщину и всё это для того, чтобы отомстить тебе! Не понимаю, — регент глубоко вздохнул и выдохнул. — Не понимаю! Она же княжна! Она же Романова!

— Михаил Александрович, общаясь с ней мне показалось, что она немного не в себе. Я уже распорядился назначить психиатрическую экспертизу под председательством профессора Баженова. Но, тем не менее, акцию по моему устранению они продумали очень хорошо. И я думаю, что они могли бы добиться успеха. Всё-таки щиты и бронезащита бойцов штурмовых групп мало бы помогли при расстреле из пулемёта с верхнего этажа, когда ты находишься во дворе — колодце, где негде укрыться. А Елена Владимировна по её же словам стрелять научилась очень метко, да и четыре магазина к пулемёту Мадсена по тридцать патронов позволил бы ей, я думаю, достать меня.