Александр сейчас больше суток под воздействием усыпляющих средств находился в сонном состоянии в одной из палат лазарета кирасир, который стал временным жилищем для части семьи Романовых.

Диверсанты успели сделать двадцать три выстрела из 15-сантиметровых гаубиц. Из них восемь стали пристрелочными, а пятнадцатью снарядами они поразили Гатчинский дворец. Наиболее пострадал третий этаж Центрального корпуса, который практически весь выгорел. Досталось третьему и второму этажу Арсенального каре. Кухонное каре пострадало меньше всего, но целых окон во дворце практически не осталось, из-за чего для жизни он стал непригоден. На улице по Юлианскому календарю восемнадцатое апреля. Ночью температура опускается до минус десяти градусов по Цельсию.

Можно было бы всем перебраться в Большой Екатерининский дворец в Царском Селе. Тем более, до него двадцать вёрст с небольшим. С Варшавского вокзала в Гатчине до станции Александровская полчаса езды на поезде. Только вот, это как голову в пасть льва сунуть. Там квартируют три полка Гвардейской стрелковой бригады, офицеры которых хотели бы видеть на троне Дмитрия Павловича.

Охраной Царскосельского дворца, как раз гвардейцы этих полков и занимаются. А следы троих сумевших уйти со станции Мариенбург террористов-диверсантов привели в новую усадьбу Великого князя Павла Александровича. Сумел всё-таки Клещ их найти, не смотря на все усилия террористов, замести свои следы. Нашел он и трупы двух курсантов, которые обеспечивали наблюдение за усадьбой великого князя, после чего стало понятно, как диверсанты смогли незаметно покинуть усадьбу.

Остальных масонов-диверсантов в количестве пятнадцати человек «синие кирасиры» дежурного полуэскадрона на куски покрошили. Правда, и сами потеряли половину бойцов. Огонь из ППС оказался губительным. Если бы не егеря придворной императорской охоты из Егерской слободы, принявшие активное участие в уничтожении диверсантов, то те смогли бы уйти куда в большем количестве. Два десятка егерей тоже понесли большие потери. Противостояли им опытные и отлично экипированные бойцы.

В общем, Царскосельский дворец для переезда семейства Романовых отменялся. Кроме вышеперечисленных проблем, были тяжело ранены император, регент и легко императрица. Первый и второй пока были нетранспортабельны. Поэтому их и других членов царствующего дома надо было где-то временно разместить под надежной охраной. Такими местами для них стали лазарет, здание Офицерского собрания «синих кирасир» и Приоратский замок.

В лазарете в одной из палат разместились император, возле которого в палате постоянно находились Мэй и старик Ли. Также в этой палате лежал и Великий князь Михаил Александрович. Когда он вместе с Великим князем Сергеем Михайловичем выносили из дворца Ольгу и Николая Николаевича — младшего то попали под разрыв снаряда на третьем этаже, и регенту, который, наклонившись, защищал своим телом младшего племянника, по спине ударил отвалившийся кусок потолка.

Детей они из дворца вынесли, когда был разобран завал и потушен пожар у входа в Арсенальное каре, но потом Михаил пожаловался на сильную боль в спине, а дальше его заклинило в полусогнутом состоянии, через несколько минут у него отнялась сначала левая нога, а потом перестала слушаться и правая.

Джунг Хи Ли, осмотрев регента, сказал, что у него поврежден грудной позвонок со смещением. В моем прошлом-будущем это бы назвали компрессионным переломом позвоночника. Позвонок Ли на место вставил, а потом из бинтов с гипсом, обмотав великого князя, сделал ему что-то наподобие кирасы с фиксацией шеи и подбородка. В этом «доспехе» Михаилу придется провести минимум полгода. А потом потребуется жесткий корсет для поддержки позвоночника ещё на полгода, а может и дольше.

Мало того Джунг Хи великого князя ещё и на вытяжку положил. К ногам Михаила привязали гири по полпуда, которые свисали через спинку кровати. Такие же гири были привязаны к мягким кольцам, сделанным из бинта и ваты, которые великому князю надели на плечи. Вставать Михаилу в ближайший месяц, было строго запрещено, если он не хочет остаться парализованным на всю оставшуюся жизнь.

Так что дядя с племянником в гипсе лежат на соседних кроватях, а Мария Федоровна и, можно сказать, новый, нечаянный лейб-медик царской семьи Джунг Хи Ли занимаются уходом за ними, поя какими-то настоями из трав и давая порошки, о составе которых лучше не думать. Восточная медицина во всей своей красе.

Старший врач лазарета коллежский советник Ольдерогге попытался покачать свои права, возмутившись непонятным лечением, но был послан Великим князем Михаилом Александровичем в очень далекий, пеший, сексуальный маршрут для особых извращенцев. Это произошло после того, как Ли вставив нажатиями ладоней и пальцев по спине регента позвонок на место, потом провел какой-то сеанс акупунктуры с помощью длинных игл и прижиганий, и Михаил вновь почувствовал свои ноги. Смог шевелить пальцами, стопами и сгибать ноги в коленях, а старший врач нудел всё это время у регента над ухом, что так не лечат, и он снимает с себя всю ответственность за такие методы оказания медицинской помощи.

В соседней палате находилась Елена Филипповна с детьми. С ними неотлучно была моя супруга с Васильком. Из детских комнат дворца принесли детскую мебель и расставили в палате, превратив её в детскую комнату. Императрица чувствовала себя физически нормально. Удар по голове по словам Ли и Мэй, слава Богу, обошелся без последствий для её здоровья, если не считать небольшое рассечение кожи и довольно большую шишку. Но при этом Елена Филипповна морально очень сильно переживала за сына. Джунг Хи периодически поил её какими-то успокаивающими отварами.

Ещё одну палату заняли Георгий Михайлович и Мария Георгиевна с дочкой Ниной. После гибели младшей дочери с Марией Георгиевной случился нервный срыв. Сначала она не позволяла забрать у неё труп Ксении, говоря, что дочке надо поспать, а она будет петь ей колыбельные, которые ребёнок так любит. А когда труп всё-таки забрали, великая княгиня ушла в себя и перестала реагировать на окружающий мир.

Кроме того, ей и великому князю Мэй наложила несколько швов на порезы и сделала перевязки. Лечит душевное состояние великой княгини Ли не стал. Как он сказал — это не его профиль. Единственно, приготовил из трав какой-то настой и дал его Марии Георгиевне на ночь, чтобы та заснула.