Там — изголодавшаяся по новым последователям и членам клана, предупреждённая своей главной и ярой поклонницей, почти дочерью, адская гончая. Для которой тигрёнок никакой угрозы не представлял в принципе. При желании она его могла лапой раздавить, так что мокрого места не осталось бы. А тут…

Теперь, когда манул замер, шипя и выгадывая момент для атаки, можно было сравнить их с тигрёнком. И несмотря на возраст, они были почти равны. Ну может ржавый кошак на пару десятков сантиметров длинней и выше в холке, но только из-за топорщащейся во все стороны шерсти.

А полосатый подрос, за последнее время. Напитавшись силами от перебитых душ монстров. Хотя скорее от заражённых людей, но избавить их от страдания было благом. Теперь он уверенно стоял на всех четырёх лапах, а получив по морде, скалился совсем иначе, испуганно и зло.

— Даже не думай сдаваться, — проговорил я, прикрывая питомца. — Я рядом. Понял? Я тебя поддержу…

Ответить он мне не мог, да это было и не нужно, вместо этого он мотнул головой, высвобождаясь из моего захвата, и с яростным рычанием, двинулся вперёд. И пусть он не выглядел столь же угрожающе, как и хозяин этой территории, но в этом рыке послышались раскаты отдалённого грома.

Они бросились навстречу друг другу одновременно. Мягкие, пушистые лапы тигрёнка беззвучно оттолкнулись от платформы, и в то же время манул взмыл ввысь, выбив из металла искры когтями. Схватились в воздухе, с жутким скрежетом и рёвом, от которого хотелось зажать уши. Во все стороны полетели клочья шерсти, обломки, кровь, а через несколько мгновений они вновь разлетелись в стороны.

Похоже, у манула это была далеко не первая драка. И пусть на его морде появилось несколько новых царапин, тигрёнку пришлось куда хуже. Лапы его дрожали, округлое ухо надкусано, а в рыке было больше испуга, чем смелости. И всё же он стоял напротив обидчика и не собирался отступать.

Визг когтей по металлу, высеченные искры и они вновь схватились, столкнувшись на платформе и поднявшись на задние лапы. Передними они отчаянно молотили друг друга, разрывая противника в клочья. Оставляя глубокие кровоточащие раны. И опыт явно побеждал молодость и задор. Мой зверь просто не был готов к такой схватке.

— Прикажи ему отступиться! Он же проиграет! — обеспокоенно крикнула Ольга.

— Нельзя, — рыкнул я в ответ, чувствуя, как у самого голос больше похож на тигриный рёв. — Не сдаваться!

Тигрёнок мотнул головой, не мигая глядя на врага, а тот шипел, скаля окровавленные клыки. Победно урчал, предвосхищая победу над молодым и слабым противником. Пружинисто напрягся, готовясь к прыжку, выгнул спину, и они сошлись в воздухе третий раз, ещё яростней. А когда клубок ненависти распался, стало ясно, что мы проигрываем. У мягкого комка шерсти не было ни единого шанса против состоящего из острых металлических осколков и колючей проволоки, зверя. Но раз здесь должны сражаться только духи.

— Твою же… — выругался я, на собственную недогадливость и, шагнув к израненному тигрёнку, положил руку на его морду. — Сара, весь объём на защиту. Быстро! Уравняем шансы.

Помощница не стала спорить, рухнув с небес прямо на загривок. Манул замер, не понимая, что происходит. Полосатый присел на дрожащих лапах, а через несколько секунд его шерсть прижало металлическим доспехом. Экзоскелет поддержал зверя и, почувствовав новые силы, он вновь пошёл вперёд, стряхнув мою ладонь.

Теперь перед прыжком искры выбили оба, а когда схватились, поднимаясь на задние лапы, расклад был уже совсем иным. Пусть у полосатого меньше опыта, но сил ещё вдоволь. Он сражался отчаянно, не жалея себя и не отступая, и теперь уже манул не выдержал напора, отпрыгнул в сторону.

Зарычал, мявкнул так, что побежали мурашки, но ответом ему стал раскат грома. И не только в голосе тигра, но и в небесах. Что-то изменилось. Среди ржавых облаков появилась чёрная грозовая туча, и она всё нарастала, закрывая собой горные вершины. Глаза тигра стали жёлтыми, от искрящихся в них молний.

Манул, чувствуя, что теряет позиции, но не собираясь сдаваться и лишаться своей территории, оскалился и прыгнул вперёд, как делал это уже не один раз сегодня. Но вместо того, чтобы мчаться ему навстречу, тигр прижался к земле и…

— Бей! — крикнул я, и молния рухнула с небес прямо на взвившийся кусок металла. Манул рухнул на самый край площадки, от него шёл грязно серый пар, а шерсть потеряла большую часть своих смертоносных осколков.

— Нет! Не надо! — крикнул Васька, ринувшись к своему духу покровителю.

— Назад! Держите его, пока всё не закончится, — приказал я, не отрывая взгляда от духа. — Ну что, ты знаешь, что делать?

В ответ тигрёнок рыкнул, и ему вторили раскаты грома. Подойдя к поверженному противнику, он прижал оскаленную пасть к земле. Манул пытался сопротивляться, выворачиваться, но после удара молнией силы его покинули. Он ещё старался достать полосатого когтями, топорщил шерсть, словно дикобраз иглы, но результат был предрешён.