***

Тьма. Холод. Тишина. И запах… крови. Именно этим всем меня встретил мир живых. Я вернулся! Открыв глаза, пару секунд пытаюсь прийти в себя. Вокруг больше не пахло весенней травой, как и ее было бескрайнего поля. Только сырая, гнетущая темнота пещеры, прорезанная тусклым фонариком Айко. Я лежал на холодном камне, спиной к чудовищной каменной статуе Василиска, застывшем в вечной агонии. Воздух был густ от пыли, запаха гнили и… металлического привкуса смерти.

«За все приходится платить.» — Ни к месту всплыли в сознании слова Аида.

Мрачно выдохнув, я попытался подняться и на удивление у меня это даже получилось. Пускай тело гудело, будто меня били ногами, каждая кость, каждый мускул протестовал, но это было МОЕ тело. Я действительно вернулся! Вот только в этот момент мой взгляд упал на руки. Они были все в крови. Темной, почти черной в тусклом свете, но это была не моя кровь. Василиска? Или…

— Кацураги? Это ты? — прозвучал голос Айко совсем рядом.

Резкий, натянутый как струна. Она стояла в нескольких шагах, ее обрез был уверенно наведен… на меня. Серебристые глаза, обычно такие невыразительные, сейчас сверлили меня с невероятной интенсивностью, она пристально меня рассматривала, будто пытаясь понять, действительно ли я вернулся. Ее крыло, было неестественно поджато, перья почернели и обуглились на краю.

Я замер, глядя на направленный на меня ствол, а затем поспешно кивнул, пытаясь выдавить из пересохшего горла звук.

— Я… — голос сорвался, после чего я сглотнул. — Я вернулся.

Ответ прозвучал громче, с явным облегчением, которого я сам почти не испытывал. Отчего кивок получился резким, почти судорожным. Я вернулся, но что-то точно было очень сильно не так, но я еще не успел понять что.

Взгляд Айко смягчился на долю секунды, но свой обрез она и не подумала опустить. Ее внимание метнулось к моим рукам. Я тоже посмотрел вниз. Кровь. Ее было слишком много. Липкая, холодная. Не моя. Ужас осознания сжал мое горло. За все нужно платить Кацураги…

— Где… — я выдохнул, звук вышел хриплым шепотом. — Где Хана?

Лицо Айко стало каменным. Мрачным. Без слов она медленно, почти неохотно, кивнула куда-то мне за спину. Туда, где начиналась каменная площадка у подножия пирамиды. Я резко развернулся и увидел… тело, лежащее навзничь. Серебристые латы Ланселота, вогнутые на груди в ужасающую вмятину. Ноги неестественно вывернуты. И под ней… Лужа. Большая, темная, почти черная в полумраке пещеры. Лужа крови.

— Нет… — слово сорвалось само, тихим, бессильным стоном. — Нет, нет, нет…

Мозг в этот момент отключился, не желая принимать случившееся. Остались лишь инстинкты, благодаря которым я рванул вперед. В доли секунды преодолев расстояние, я рухнул на колени перед своей ученицей, не чувствуя удара о камень, не замечая, как теплая, липкая влага мгновенно пропитала ткань брюк. Руки, все еще в чужой крови, дрожа, повернули ее ко мне.

Ее лицо. Бледное. Спокойное. Слишком спокойное. Остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Она точно была мертва…

«За все приходится платить.» Насмешливый голос Аида прозвучал в голове будто эхо. Похоже повелитель Подземного Мира все же был прав, и мне было что терять. Проносится в голове горькая мысль. Я обнял Хану. Прижал ее холодную, безжизненную голову к своей груди. Качался из стороны в сторону, как будто укачивая ребенка. Тихо, безумно бормоча что-то бессвязное. «Прости… прости… я не… хотел…»

Все это было по настоящему, каким-то дурацким сном. Проведя рукой по ее щеке, я ощутил, что она все еще теплая, будто не убита глупостью собственного учителя…

— Я опять… — мой голос окончательно сломался: — …облажался.

Ком в горле стал таким огромным, что перекрыл дыхание. Спустя секунду на ее бледное лицо упала капля. Потом еще одна. Теплая. Липкая. Лишь через мгновение я осознал — это были мои слезы. Они текли сами, безудержно, смешиваясь с пылью на ее щеке. Яркая, пронзительная мысль пронзила мозг: Лучше бы я умер, чем она.

— Забери меня! — крик вырвался из груди, дикий, полный отчаяния и ненависти. Я задрал голову к темному потолку пещеры, к невидимому, но ощущаемому присутствию. — ЗАБЕРИ МЕНЯ! ОНА НЕ ВХОДИЛА В СДЕЛКУ! ВЕРНИ ЕЕ!

В ответ в глубинах моего разума прокатился низкий, беззвучный смех. Нечеловеческий. Безжалостный. Миф Аида был доволен. Торжествовал. Сделка исполнена. Цена уплачена. Счет закрыт, он победил. Я же сжал зубы так, что заболела челюсть. Слезы текли рекой. Я прикрыл веки Хане ладонью, словно мог уберечь ее от своего жалкого вида, и продолжил раскачиваться из стороны в сторону, глухо рыдая.