Но было одно «но» она никогда не видела, как выглядят документы, которые выдаёт новая власть и память Анастасии ей в этом никак не могла помочь.

«Бах Дракон сказал пара часов, ну что же, сделаем хотя бы что-то, а там дальше видно будет» — прикинула Стася и, постаравшись вспомнить как проверять предметы на магическую защиту, переключила зрение, расфокусировав его.

Это было очень странно, но никакой магической защиты она так и не обнаружила.

Вправила бумагу в машинку и напечатала. Хорошо ещё, что похожая печатная машинка была у её бабушки и она, тогда ещё маленькая девочка часто играла в «важного человека», печатая всякую белиберду. Но зато, вправлять бумагу в такие устройства она научилась.

«Выдано бахе Стасе Вадимовне Железновой, мещанке, …года рождения…»

Далее Стася посмотрела, что было написано под страшным отчётом. Какой-то «луч революции Алапаевска» и имя бах Грызь. Так она и написала, что удостоверил бах Грызь из «луча революции Алапаевска».

И только Стася успела вытащить бумагу и шмякнуть печатью, как услышала, что хлопнула меж вагонная дверь.

Глаза Стаси заметались, но спрятаться было некуда и она решила, что ничего страшного в том, что она зашла в комнату к баху нет, и уселась на кушетку.

Дверь отворилась и удивлённый бах Дракон застыл на входе.

— Ну наконец-то, а я вас уже заждалась, так кушать хочется, — проговорила Стася, распахнув глаза

Бах Дракон профессионально стрельнул глазами по ключевым местам, и Стася поняла, что не везде добралась, что-то ещё лежало в шкафу, кроме одежды.

— Я же вам сказал, что накрою в соседней комнате, — голос Дракона звучал с прохладцей.

Стася ещё раз убедилась, что просто так люди «большими начальниками» в революциях не становятся.

Даже ей, той, которую называли «бабища» и очень редко возражали, стало не по себе. И, возможно, будь ей действительно восемнадцать, она бы испугалась, но Стася только улыбнулась и ответила:

— Так разве эта не соседняя, бах Дракон, посередине-то не комната, а гостиная. А вы сказали в комнате

Стасе показалось, что Дракон удовлетворился тем, что она сказала, но мужчина всё равно прошёлся по комнате, взглянул поближе на стол, подошёл к шкафу и проверил…оружие. Вот, что было в шкафу.

Стася решила тоже обозначить, что у неё есть оружие, а то мало ли бах Дракон решит обыскать её вещи.

— У меня тоже есть оружие, — проговорила она, отслеживая реакцию мужчины.

Дракон усмехнулся:

— А вы стрелять-то умеете?

— Конечно умею, наставник научил — ответила Стася, — показать?

И даже не соврала, тренер же тоже наставник.

Но Дракон отказался:

— Я верю вам, не стоит сейчас устраивать пальбу в вагоне

Возникла неловкая пауза и Стася, чтобы разбить её спросила:

— Бах Дракон, так мы есть будем? Вы обещали накормить

— Будем, но позже, я же дал вам два часа

— Разве? Я не расслышала, тогда я пойду, ещё успею воспользоваться вашим гостеприимством.

И Стася пошла к выходу из комнаты

— Баха Железнова, — вдруг окликнул её Дракон.

Стася вздрогнула и остановилась

— А как ваше имя? — спросил мужчина

— Стася, — еле сдержавшись, чтобы не выдать облегчение, ответила Стася

— Красивое имя, — сказал бах Дракон, — просто Стася?

— Можно ещё Станислава Вадимовна, если хотите по отчеству, — улыбнулась Стася

И не сдержалась:

— А вас как зовут, бах Дракон? — спросила и сама испугалась, очень уж смахивало на кокетство

Некоторое время мужчина молчал, как будто решая отвечать или нет и Стася уже решила, что не ответит, когда несколько хрипло прозвучало:

— Фёдор, — мужчина улыбнулся и добавил, копируя тон Стаси, — Фёдор Иванович, если хотите по отчеству

— Очень приятно, — на автомате пробормотала Стася, понимая, что вытащила только что из мужчины, то, что он давно никому не говорил. Оно ей надо было?

Ужин бах Дракон накрыл в гостиной и Стася, счастливая оттого, что ей удалось помыться после пробежки за поездом, с удовольствием уселась за стол. Конечно, мыться пришлось холодной водой, но чемпионке не привыкать. То ли ещё будет! От этого «путешествия» Стася не ждала комфорта, выжить бы.

За ужином разговорились. Всё-таки поезд — это такой транспорт, где люди раскрывают душу. Ещё в своём прежнем мире Стася, когда моталась по стране на соревнования, заметила, что, если ехали на поезде, то откровенничать начинали через минуту после начала разговора.