Но краем глаза я заметил, как вестник заорал и взвился, когда на него одновременно напали трое Ашеров.

Они были быстры, точны, беспощадны. Одного он лишился щупалец, другого — верхней конечности.

Слева от него, как и прежде, действовал Кларк, хлеща кнутом с хирургической точностью. Позади, почти рядом с Роджером, орудовал Ашер в маске, похожей на мою. Он методично обрубал щупальца, которые тянулись к кролику.

Именно Роджер теперь сражался с демоном лицом к лицу, не отступая ни на шаг. Он выбрал себе врага — и тот был самый страшный.

Я только что расправился с очередным тварем, когда увидел: один из демонов подкрадывается к Ашеру в маске с тыла.

Не думая, я бросился на перехват.

— Осторожно! — закричал я, когда понял, что не успеваю добежать, но было уже слишком поздно. Демон ударил его щупальцем по спине, вонзив шипы и обвив остальными конечностями, повалил его на землю.

Я перепрыгнул через бревно и подбежал к ним, но Ашер в маске уже рухнул на колени. Опоздал.

— Оставь его в покое! — я ударил монстра эфесом клинка прямо между глаз. Он зарычал, выпустил человека из щупалец и переключил внимание на меня. Я отбросил его и добил.

В тот же миг вестник издал душераздирающий вопль. Роджер, ловко орудуя двумя клинками, обрубил две оставшиеся верхние конечности.

— Умри, порождение тьмы! Умри, умри! — выкрикнул он, ранив ногу демона одним мечом, отчего тот рухнул на колено, а вторым перерезал ему горло.

Обезглавленное тело вестника рухнуло и в одно мгновение обратилось в кучу пепла. С той самой ночи, когда случилось первое нашествие и я убил своего первого демона, я не видел ничего подобного. Он просто взорвался, осыпав нас всех черно-серыми хлопьями.

Судя по рассказам Бруно, книгам и собственным наблюдениям, такая разрушительная сила могла исходить только от праведной воли или сверхъестественной помощи — вроде благословения или кометы. Такой удар мог нанести лишь тот, кто чист сердцем. Видимо, Роджер и был таким.

Хоть он и выглядел как безобидный кролик, в бою Роджер вел себя как чертов зверь. Я мысленно отметил: впредь в охотах держаться к нему поближе.

— Правильно, бегите, жалкие прихвостни! — заорал Кларк на отступающую орду демонов. Когда их предводителя не стало, они разбежались, как тараканы при включенном свете.

А потом случилось самое приятное за день.

Все Ашеры на поляне начали аплодировать. Смех, поздравления, похлопывания по спине, рукопожатия — радость от того, что мы выжили, заполнила пространство.

Когда стало известно, кто прикончил вестника, собратья Роджера подняли его на руки и стали подбрасывать в воздух.

— Смотрите все! — снова крикнул Кларк. — Наш товарищ, Ужасный Роджер, стер демона-вестника с лица этих святых земель!

Ашеры плавно опустили Роджера на землю.

— Забери его сердце. Оно по праву принадлежит тебе, — расчувствовавшись, сказал Кларк, указывая на кучу пепла.

От нее исходило тусклое сияние. Ашеры расступились, давая Роджеру пройти и взять то, что осталось от врага.

Когда он коснулся камня, тот погас, превратившись в обычный, хотя и необычайно красивый оранжевый кристалл. Роджер поднял его над головой.

Один за другим Ашеры доставали из-под туник свои камни и поднимали их вверх.

Я не остался в стороне. Нащупал кулон на груди, снял и тоже поднял к небу.

— Слава Богине! — крикнул Роджер.

— Слава Богине! — повторили мы хором.

— А теперь давайте почтим павших, — сказал Кларк, вставая рядом с Роджером, камень его в руке слабо светился белым.

И тогда все камни вокруг начали мерцать, как светлячки в ночи.

Я взглянул на неподвижное тело Ашера в маске, которого не успел спасти, — и в этот миг мой камень тоже начал пульсировать светом.

Он бился в ритме общей скорби, охватившей нас, когда мы смотрели на тела погибших товарищей.

Та схватка, та сплоченность — ничто из прежнего опыта не шло с этим в сравнение.

Я вдруг понял, что смысл охоты не в смертельной гонке за демоническими сердцами.

Охота должна быть объединяющей борьбой за общее благо.

Когда Роджер убил вестника, я не почувствовал ни зависти, ни досады. Только гордость за него — и за нас всех.

И если в этом суть охоты на Сканно — то, пожалуй, она мне даже по душе.

Жаль только, что большинство участвует в ней из корысти или ради славы.