— Погоди, а как ты вообще узнал, что можно ставить имущество на кон? — удивленно спросила Шелли, все еще переваривая мой маневр.

— А вы что думали, я там тупо валялся в постели и плевал в потолок? — усмехнулся я. — Читал. Про Ашен, про местные обычаи, в том числе и про аукционы. Нашел кое-что интересное.

— Но после того, как ты очнулся, мадам Брайт еле уговорила тебя провести в постели хотя бы пару дней! — возразила она, недоверчиво качнув головой.

— Это были о-о-очень долгие и невыносимо скучные два дня, — улыбнулся я женам, и они обе рассмеялись. Когда смех утих, я наклонился к Рите и шепнул ей на ухо: — Ты действительно думаешь, что этот тип в маске — наш враг?

— Он не проявлял к Энджи ни малейшего интереса, пока ты не сделал первую ставку, — резонно заметила наша умница Рита. — Ты же видел реакцию зала до нашего вмешательства. Никто ее брать не хотел. Зачем ему понадобилось выкупать именно ее, когда вокруг было полно лотов и поинтереснее, и уж точно без такой сомнительной репутации?

— Согласна с Ритой. Никто в здравом уме не станет поднимать ставку с четырехсот золотых до двухсот тысяч, если только не преследует цель насолить конкретному сопернику, — добавила Шелли, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. — Это была игра против тебя, Макс.

— Значит, на мою многострадальную задницу нацелился еще кто-то. Прекрасно, просто замечательно, — саркастически хмыкнул я. — Впрочем, не привыкать. Но хотелось бы знать этого героя в лицо. Или хотя бы имя. Займемся этим в ближайшее время.

— Готовься и к другим сюрпризам. Ты сегодня наделал немало шума на этом аукционе, — серьезно заметила Шелли. Но мы с Ритой лишь отмахнулись, обняли ее с двух сторон, и остаток торгов провели, методично уничтожая закуски, стоявшие на столике в нашей ложе. Надо же было отпраздновать удачную сделку.

Наконец, последний лот, который, увы, никому так и не приглянулся, вернули торговцам. Покупателям предложили подойти и рассчитаться с аукционистом.

— Подождите меня снаружи, ладно? Здесь сейчас начнется давка, духота страшная, народ локтями работать будет, пробиваясь к выходу. Не самое приятное место для дам. Я заберу Энджи, оформлю все бумаги, и поедем домой все вместе, — предложил я женам.

— Хорошо. Мы позаботимся, чтобы карета была готова, — согласилась Рита, и мы разделились: девушки направились к выходу, на свежий воздух, а я отправился толкаться в очереди с другими Ашерами, чувствуя себя как в метро в час пик.

— Всем приготовить Глас Истребителя! — громко рявкнул аукционист, перекрывая гул толпы.

Об этом этапе я ничего в книгах не читал, но, судя по действиям остальных Ашеров, ничего сложного тут не было. Надо просто сделать то же, что и они.

Ведущий, он же, видимо, и счетовод, обильно смочил слюной одну свою ладонь — темной и какой-то вязкой, фу. В другой руке он держал толстенную книгу, похожую на амбарную. Интересно, что он сам подходил к покупателям, а не они к нему. Приблизившись к очередному Ашеру, он подставлял ему свою мокрую ладонь, как чернильную подушечку. Ашер прижимал к ней раструб своего рожка, оставляя в книге уникальный отпечаток — своего рода подпись или печать.

Ну, вроде, проще простого.

— А, владелец двадцать третьего лота, — он наконец подошел ко мне. Воняло от него так, будто он только что вылез из кучи навоза. Запах был настолько сильным и тошнотворным, что пришлось реально бороться с рвотным позывом. Просто жесть. — А, точно, ты же за собственность расплатился. Тогда рог можешь убрать. Просто поставь печать поместья, с которым решил расстаться, вот здесь. — Он ткнул пальцем в свободное место в своей книге.

Что, прямо сейчас? Вот так сразу? Черт. Я ведь еще ничего не придумал!

Я смутно припоминал, что Бруно что-то говорил о необходимости не только дать каждому поместью имя, но и создать для него уникальную печать. Когда я узнал о скрытом таланте Риты к рисованию, мелькнула мысль поручить это ей, но как-то все руки не доходили. Пришлось импровизировать на ходу. Нужно было что-то самое простое, на что хватит моей криворукой фантазии прямо сейчас.

— А ручка есть? — спросил я его, надеясь на чудо.

— Верно, тебе нужна ручка? — переспросил он с каким-то странным выражением.

— Есть, — прожужжал аукционист, с готовностью протягивая мне свою слюнявую ладонь.

— Точно… ручка… — обреченно пробормотал я, вспомнив, что шариковых ручек тут еще не изобрели. Пришлось стиснуть зубы, прижать большой палец к его скользкой, противной ладони, а затем трижды ткнуть им в пустое место рядом с надписьью «лот номер двадцать три», изобразив нечто отдаленно похожее на корявый трилистник. Три отпечатка рядом.

— Хм… Слишком просто как-то, — протянул он, вращая своими выпученными, как у мухи, глазами. — Похоже на подделку.