«Похоже на обложку альбома какой-нибудь прогрессив-рок группы из семидесятых, — пробормотал я. — Не хватает только волшебника на единороге».

Наш «Странник» медленно подошел к берегу из черного, отполированного до блеска песка. В тот момент, когда его нос коснулся земли, мы все это почувствовали. Легкая, но отчетливая дрожь прошла по корпусу корабля и ушла в ноги. Гул кристаллов на мгновение стал громче, а затем… остров проснулся.

Сначала один из кристаллов в центре острова вспыхнул ослепительно-белым. От него, как волна, побежали световые импульсы, зажигая другие кристаллы один за другим. Через несколько секунд весь остров сиял, как новогодняя елка. А потом из той же центральной точки в небо ударил столб чистого, белого света, такой яркий, что на него было больно смотреть.

«Ну вот и все, — Сет прикрыл глаза ладонью. — Никакой скрытности. Мы только что позвонили в самый большой дверной звонок во вселенной и сообщили, что мы дома».

Но это было только начало. Земля под ногами снова вздрогнула, и прямо из-под нее, из черного песка и изумрудной травы, начали подниматься они. Стражи. Десятки фигур из того же дымчатого кристалла, что и скалы. Они не были похожи на неуклюжих роботов или големов. Их формы были изящными, текучими, почти органическими. Они двигались с бесшумной, змеиной грацией, без единого звука вставая на свои посты по периметру пляжа. Они не атаковали. Они просто поднялись. И смотрели на нас своими гладкими, безглазыми лицами.

Рита уже держала в руке кинжал, ее тело напряглось, как пружина.

«Спокойно, — Шелли положила ей руку на плечо. — Остров… он не злой. Он… проснулся. Он нас сканирует».

Сет, забыв про опасность, смотрел на стражей с восторгом ученого. «Невероятно! Это не магия и не механика. Это… кристаллическая жизнь! Самоорганизующаяся структура! Они идеальны!»

Грэг стоял, вцепившись в леер, и его лицо было бледным. «Я чувствую их… разум. Если это можно так назвать. Он холодный. Как лед. Никаких эмоций. Только протокол. Мы — аномалия. Нарушение. Они ждут команды».

«Отлично, — буркнул я. — Для местной операционной системы мы — вирус. Надеюсь, у них нет антивируса Касперского, а то нам крышка».

Один из стражей, тот, что стоял ближе всех, медленно поднял руку и указал вглубь острова, на тропу, уходящую в заросли светящихся деревьев.

«Кажется, нас приглашают, — Рита не опустила оружие, но ее голос стал ровнее. — Они не нападают. Они ждут. Ведут нас».

Приглашение, от которого невозможно отказаться. Что ж, придется идти. Мы спустились по трапу на черный песок. Стражи не шелохнулись, лишь их безглазые головы медленно поворачивались, провожая нас. Ощущение было такое, будто мы вошли в музей, где экспонаты следят за каждым твоим шагом.

Тропа вела нас в рощу, подобной которой я не видел даже в самых забористых фантастических фильмах. Деревья здесь были из живого, пульсирующего камня, а их кроны сплетались в высокий свод, сквозь который пробивался рассеянный свет. Но самое паршивое было то, что роща была живой. Буквально. На наших глазах тропа впереди плавно изогнулась, а два «дерева» сошлись, перекрывая проход. В то же время справа открылся новый коридор. Мы попали в лабиринт.

«Проклятье! — Сет, пытавшийся составить карту на планшете, с яростью ткнул в экран пальцем. — Бесполезно! Он постоянно меняется! Это не лабиринт, это какая-то четырехмерная топологическая головоломка! Мы ходим по кругу!»

«Не по кругу, — вдруг тихо сказал Грэг. Он остановился и закрыл глаза. — Путь… он не прямой. Он… отзывается».

Мальчишка стоял посреди этого переливающегося безумия, слегка покачиваясь, и его лицо было полностью отрешенным. Он словно прислушивался к чему-то, что было недоступно нам.

«Грэг?» — Шелли подошла к нему, готовая поддержать.

«Я чувствую, — прошептал он, не открывая глаз. — Не вижу. Чувствую. Туда… тепло. А туда… холод. Пустота. Лабиринт живой. Он откликается на… намерение. Он пропускает тех, кто идет к цели».

Ну вот, опять. Намерение, исцеление, групповые медитации. Кажется, это была главная фишка местной системы безопасности. Я тяжело вздохнул. Придется снова довериться чему-то, что я не могу ни пощупать, ни измерить. Придется довериться этому пацану.

«Ведешь, солдат, — я подошел и положил руку ему на плечо. Он вздрогнул, но не открыл глаз. — Мы за тобой».

«Я прикрою тыл», — коротко бросила Рита, ее взгляд внимательно сканировал мерцающие стены.

И мы пошли. Это было самое странное путешествие в моей жизни. Мы шли за мальчишкой с закрытыми глазами, который вел нас через постоянно меняющийся лабиринт из света и камня. Он уверенно поворачивал то налево, то направо, иногда замирая на несколько секунд на развилках, а потом снова трогаясь с места. Я смотрел на его напряженную спину и думал о том, какой же груз мы на него взвалили. Он вел нас, а я, положив руку ему на плечо, вел его, давая молчаливую опору. Мы шли в связке, как альпинисты, где жизнь каждого зависела от другого. И лабиринт, чувствуя нашу общую решимость, казалось, подчинялся. Стены расступались перед нами, образуя проход, и смыкались за спиной, отрезая путь к отступлению. Дороги назад не было. Только вперед. В самое сердце этого безумного, живого острова.

Лабиринт не просто путал следы, он проверял нас на прочность. Первым испытанием стал мост. Путь оборвался над бездонной пропастью, наполненной клубящейся, абсолютно черной тьмой. Из этой тьмы не доносилось ни звука. А на другую сторону вела узкая полоска дрожащего, полупрозрачного света.

«Мост из фотонов? Стабилизированное силовое поле? — Сет направил на него свой анализатор, который тут же жалобно пискнул и погас. — Или просто иллюзия?»

«Это проверка, — сказала Иди, глядя на дрожащую конструкцию. — Он выдержит только того, кто идет без страха».