Надо показать её специалисту вместе с кинжалом. Опасная книга, уважительно подумал я, поскольку еще не успел отдалиться на почтительное расстояние. Не буду торопиться на встречу с заказчиком, сперва изучу тома. Возможно это даст подсказку, какая роль мне была уготована: спасителя или убийцы.

Уровень магии этих книг — запредельный. Они дышат жизнью и обладают характером.

Я расположился на солнышке, достал крупу и вяленое мясо. Собрал хворост и сложил для костра. Огниво! Скрипя зубами от досады, я зло вернулся в дом. Облазил всё, безжалостно скидывая содержимое полок на пол, залез внутрь печи, перевернул лавки. Огнива нигде не было. Даже если мерзопакостный старикашка не растапливал печь, он как-то заваривал травы. Огонь у него был!

Неудобство в груди нарастало, сильно хотелось почесать где-то глубоко внутри. Я хмуро вернулся на солнышко. Машинально набрал воды в котелок. Грёбаное огниво, мерзкий старикашка! Злость захлестнула волной. Гнев застилал глаза. Беспомощность от отсутствия всего одной долбанной мелочи, душила.

— Кааррр! — резкий звук послужил спусковым крючком.

Я заорал, что есть мочи, выпуская всю накопившуюся ярость в сторону гнилого дома.

Внезапно от меня в сторону хижины поднялась мощная стена огня. Охренено высокая и широкая стена огня. Она в считанные секунды добралась до избушки и поглотила её, весело треща и пережёвывая. Я тупо смотрел на дело рук своих. Действительно. Зачем магу огня огниво?

Очнулся я от жара. Не знаю, сколько я пролежал без сознания, но я отлично прогрелся. И мне полегчало. Прям отпустило. И перестало чесаться.

Поднёс палку к ближайшему пылающему кусту и поджёг костёр. Изба весело потрескивала, занимался лес, а я повесил котелок с водой, засыпал крупу и побросал вяленого мяса.

Глаза слипались, слабость не отпускала, огонь убаюкивал. С долей злорадства я смотрел на пылающий дом.

Кашу я ел медленно, через силу. Пожар и не думал стихать. Лес пылал завораживающе красиво. Пламя распространялось медленно и неотвратимо. Ещё бы. Магический огонь как ни как. Озорные огоньки перекидывались на ближайшие деревья, заигрывали с ветками, заедали сучками и устремлялись вверх, на свободу. Огонь выглядел живым и зверски голодным.

Я собрал вещи, запихнул плащ в котомку, развернулся и двинулся прочь по утоптанной тропе.

Шёл через силу, боялся остановиться. Упаду и засну. Не убьёт огонь, так задохнусь от угарного газа. Надо выйти из леса.

Заставлял себя пить воду. В какой-то момент я очнулся и понял, что стою и тупо смотрю на куст перед собой. Мелкие листики, фиолетовые цветочки… Да это же фитала! Я засунул несколько цветочков в рот и разжевал. Мало. Побросал листики и цветочки во флягу. Подумав, нарвал побольше веточек с цветочками и вернулся на тропу.

Фитала обладала сильным бодрящим действием. Я понимал, что энергия не берётся из ниоткуда, и откат меня обязательно настигнет, но позже. А сейчас она поможет уйти от пожара.

Так и шёл жуя, прихлёбывая, жуя и прихлёбывая. Когда цветочки закончились, я перешёл на ветки.

Не знаю, сколько я брёл. Может и не долго, а время растянулось под тяжестью перехода.

Лес кончился внезапно. Я уже отошёл от деревьев на несколько метров, когда до меня дошло, что я бреду по цветущему лугу. От неожиданности я остановился и уставился вперёд.

Невдалеке виднелась деревня. Перед крепким высоким забором стояли жители и молчали. Они угрюмо смотрели на меня. А я тупо пялился на них.

Наконец, я не выдержал и потерял сознания.

Очнулся там же, где и упал. Стояла глубокая ночь. Дружелюбные тут селяне, ничего не скажешь. Я перевернулся на спину и просто лежал, глядя на звезды. Со стороны леса небо светлее. Лес горел.

Я лениво подтянул к себе котомку. Где-то там я видел орехи и сухофрукты. А ведь мне надо наладить с ними контакт. Я вздохнул и постарался расслабиться.

Они прикармливали старика. Представляю, что они обо мне подумали.

Хижина сгорела, старик не вышел, а вышел я. Я его убил, и лес поджёг тоже я. С их тяготением к мрачности выводы докрутить получится самые отвратные. Я не только безжалостный убийца безобидного травника, но и форменный вредитель. Они же кожевники, кормятся лесом, а в результате лесного пожара звери ушли. У них есть все основания меня невзлюбить.

Эльф же, знающий мастер-травник. Наверняка они его высоко ценили. Я вспомнил жалкую полку со старыми припасами. Или нет, не ценили, я скептически улыбнулся. Крупы явно остались от прошлых постояльцев. Нет, у них были непростые отношения. Ягодный пирог тому в подтверждение.

Я злился на жителей, те еще засранцы. Могли бы и помощь оказать бедному путнику. Вышел из леса, упал у них на глазах. Обидно, тьма их забери! Они, считай, дверью перед моим носом хлопнули.

Орехи закончились, и я переключился на вяленое мясо. Мысленным взором пробежался по ощущениям в теле. Усталость и опустошенность. И замерзаю на холодной земле. Я постелил под себя плащ старика. Глаза успели перейти на ночное зрение, и я отправился за хворостом.

Сложил ветки для костра. Вот он — момент истины. Я сосредоточился и представил на руке маленький огонёк. Огонёк на ладони появился, но не сказать, чтобы маленький. Я посадил его на ветку. Интересно, если огонь не обжигает руку, то будет ли жечь костёр? Я подождал, пока огонь разойдётся, и аккуратно приблизил руку к пламени. Потом сунул по локоть. Огонь ласкался, как любимый питомец. Это потому, что огонь создал я? Или мне всякий огонь не страшен? Я перевёл взгляд в сторону горящего леса.