Он посерьезнел.

– Оба останутся у меня. А тебе стоит самому почаще устраивать облавы и захватывать людей в бою – там ты найдешь достойнейших.

Тиабрах сверкнул глазами и отвернулся, делая вид, что потерял интерес, убежденный доводами Рагнара.

– Посмотрим.

Он вернулся к столу и, осушив кубок, со стуком поставил его на полированную поверхность стола, но садиться не стал.

– Мне пора в обратный путь. Можешь не провожать – я не заплутаюсь.

Он вышел, хлопнув дверью, и Антей глубоко вздохнул. Поставив кувшин обратно, он подал голос.

– Кажется, он задумал месть.

Рагнар махнул рукой, а затем шагнул к рабу, обрушивая на его лицо сокрушительный удар, отшвырнувший его к стене.

– Мне следует казнить тебя за то, что ты устроил у ворот.

Антей не поднимался с пола. Он оперся руками о пол позади себя и лишь чуть приподнялся. Удар слегка оглушил его, и голос Рагнара достигал слуха, будто сквозь толстый слой тряпок.

Он видел, как мощная фигура в броне шагнула из тени. Руки Сигурда были далеко от оружия, но сжатые кулаки в латных перчатках намекали на то, что он способен был пробить нетолстую стену. Антей, наконец, по достоинству оценил изменения, произошедшие в брате за этот год.

Глядя на него снизу вверх, он видел, что не доспех делает его фигуру такой массивной для его возраста. Раньше он как-то не замечал этого, стоя рядом с ним. Теперь было понятно, как тому удалось убить вожака дикарей. Он не знал, действовали ли так потусторонние силы, добавлявшие ему злобы и сил, или это было делом рук их господина.

В последней попытке оправдаться, Антей сделал движение отползти и слабо прошептал.

– Я выполнял ваш приказ, господин.

Брови Рагнара удивленно приподнялись.

– Я не помню, чтобы отдавал приказ убивать своих людей. Хотя, бесспорно, они были слишком слабы, чтобы служить мне и вполне заработали такое наказание.

– Я выводил молга, они хотели помешать мне.

И, пользуясь последним шансом, добавил:

– Они поставили под сомнение ваш приказ.

Рагнар хмыкнул.

– Вот как? Значит, тебя волнует то, как мои люди относятся к моим приказам?

Не видя подвоха, Антей кивнул. Рагнар продолжал сохранять задумчивый вид.

– А почему ты вообще вернулся?

Не найдя ответа даже для себя, Антей с чистой совестью пожал плечами и добавил:

– Не знаю, господин.

– А вот я знаю.

Рагнар улыбнулся сам себе.

– Сам того не зная, ты привык к этому месту. Ты уже считаешь его своим домом. До верности осталось еще чуть-чуть. Даже если тебе и не нравится. Пожалуй, казнить тебя еще рано, кроме того – ты полезен.

Увидев озадаченный взгляд раба, он добавил:

– Не рассчитывай на то, что тебя не постигнет наказание за то, что ты натворил.

Он обернулся к Сигурду.

– Закончи с ним, как положено, и возвращайся.

Тот коротко кивнул, храня молчание и подойдя к Антею, вздернул того на ноги, держа за ошейник, словно провинившегося пса. Широко шагая, он поволок его на выход и дальше, по лестницам и переходам.

Никто не обернулся, привыкнув к нравам господина.

Холодный ночной воздух скользнул по ране на разбитой брови, приятно остужая висок.

Сигурд швырнул брата на землю. Он приволок его на то место, где в прошлый раз убил дикаря на потеху публике. Сейчас зрителей было немного, да и никто не горел желанием наблюдать за скучным наказанием очередного раба.

Сигурд сделал несколько шагов вокруг стоящего на коленях Антея. Затем со щелчком отсоединил от доспеха латные рукавицы.

Тонкие пальцы были так же бледны, как и его лицо, почти не видевшее света солнца. Трудно было поверить, что это были руки хладнокровного убийцы.

– Поднимись.

Тот подчинился. Внезапно заговоривший, Сигурд, остановился напротив Антея и он удивленно уставился на брата.

– Я видел, как ты дерешься. Нападай.

Антей продолжал стоять на месте, удивленно глядя на брата. Тот, теряя терпение, рявкнул.

– Это приказ. Делай, что говорят, раб, или я забью тебя насмерть прямо сейчас.

Уже успевшие сжаться, кулаки Антея, расслабились, и он, с равнодушными видом, привычно опустился на колени, склонив голову.

– Нет, господин.

– Что?!

Яростный рев Сигурда заставил Антея дрогнуть, но он так и не поднялся. Рука воина снова дернула за ошейник, грозя оторвать голову раба. Край металлической полосы резанул по коже, и на ней снова выступили капли крови, мелкие как роса.

– Я приказываю тебе. Вставай и дерись, грязная ты собака.