Шрифт:
ИЗ КНИГИ «НИКОЛАЙ ЧУДОТВОРЕЦ»
«п только чю я нацелил—солдат рассказывал, исг ший обязанности палача,—вдруг меня как кольнет в пах, вздрогнула рука, я отвел глаза п вижу, в дверях архпеппскоп и рукой жалостно так, до смерти не забуду!» Да и никому не забыть: архиепископ остановил казнь! Перепуганный Евстафий (начальник) — не столько архиепископа, сколько этих молодцов: «дойдет до центра, вытурят да еще под суд!» — признался, что зря все наделал, «сшибся»! — п просил прощение.
Осужденных освободили.
Не покидавшие архиепископа командиры — Непотиан, Урзос и Герпилион: огромное впечатление — «вот что может сделать один человек!» — распростились с архиепископом и назад в Андрпаки, а архиепископ остался в Мирах.
«Архпеппскоп мпрлпкппский Николай!» — записал себе в записную книжку который-то: будет о чем порассказать!
Непотиан, Урзос и Герпилион — начальники карательного отряда благополучно добрались с отрядом во Фригию, бунт усмирили и все, что требовалсь по продналогу, даже с лишком (с перепугу обсчитывались, а кто и задобрить), победителями вернулись в Константинополь.
Ответственное зто дело — Фригия, а за то и награда.
И не думали, взлетели!
II жить бы тихо-смирно — деньги, почет, слава. Ведь повезет же людям! Но не дай Бог этого счастья! Тебе счастье — другому зависть. Без этого невозможно.
А позавидовал сам префект — правая рука царя: и у самого некуда девать, и чего, кажется, человеку надо, так нате ж — и зачем и почему? — успокоиться не может. Этот префект — имя известно: Авлалий — необыкновенное честолюбие, похвалить при нем никого нельзя, морду надует, бя-бя — (должно быть, во все времена все народы на всех языках, важничая, блякалп!) обиделся!
Если человек человека извести захочет, найдет себе. А если еще власть, и ждать не заставит.
Так этот Авлалий с этими. (Это вам не Фригия — Константинополь!)
А. РЕМИЗОВ
Зацапали. В тюрьму. И обвиняют: за участие в организации — против царя. А на самом деле: организации-то никакой, все подстроено, да и в мыслях не было против царя. Да кто ж твои мысли проверит: а может и было? Такие дела скоро решаются. А конец — к стенке. И никто не заступится: еще и тебя приплетут!
Вот и сидят — и на уме ничего нет — все лазейки испробованы — ничего не поможет. Последняя ночь. Завтра: «пожалуйте бриться!»
И вспомнили они всю свою жизнь — много было всяких авантюр! — буря, Мпрскпй пор г, бунт, Миры и вдруг отчетливо: тюремный двор и у белой стены в одних сорочках — черные от фонарей лица и ноги, как жерди, архиепископ поднял руку — и палач задрожал —? и потом, какие это лица! — не черные — белые, как стена — «они не виноваты!» — они тоже невпноваты
II последним словом — в памяти своей — последним голосом, безнадежно ко всякой людской защите, взмолились они —
Милостивый наш Никола, где бы ты ни был, явись к нам!
II па сердце тепло — вера — успокоилось и заснули.
Была глубокая ночь. Давно все спали. Только в ресторанах еще безобразничали да угрюмо, бессонные, дальние поезда шли, да пароходы внимательно колесили море.
Спал и царь.
II в ту мпнуту, когда несчастные заключевникп из последних архиепископу мирликийскому, видит царь сон:
рескрывается дверь в спальню , входит старик и в раскрытой двери свет, как морское дно, колеблющийся, зеленоватый п в свете старик приблизился к кровати. «Освободи Ыепотиана, Урзоса и Герпилиона, — сказал старик, — они невиновны!»
Царь оторопел было, но старик стоял очень спокойно — «Кале ты смел войти сюда?»
Ничего не ответил, спокойно, и только по улыбке прошло: «дурак ты, дурак!» «Кто ты такой?:
ИЗ КНИГИ «НИКОЛАИ ЧУДОТВОРЕЦ»
«Я архиепископ мирлпкийский Николай! — и
нахмурился, — говорю тебе, освободи невинных или самому не сдобровать!»
Царь хотел крикнуть: «вон!» — да рот не разлипается и свет заливает глаза.
Утром пришел Авлалий: принес бумаги для подписи — и эту, приговор — помилования не может быть.
—Вот: Непотиан, Урзос и Герпилион, по делу о покушении странный сон мне сегодня снился! Эти господа чего-то мудруют! Только что я заснул, вижу, отворяется дверь и входит старик и прямо с угрозой: «освободи Непотиана, Урзоса и Герпилиона или сам погибнешь!» Я говорю: «послушайте, кто ты такой?» — «Я архиепископ мирликийский Николай!» И я проснулся.
Царь — как холодом обдало:
— II мне тоже, — сказал он пугливо, — снился — Миры ли-кийские...
— Около Родоса в Малой Азии, теперь это все Анатолия.