Миранда заслужила всю благодарность в Империи, которую ей только могли дать. Которую он лично мог ей предложить. Он донес ее до покоев сам, чтобы передать в руки целителям, отправил помощь к императрице и остался ждать, пока Миранда не откроет глаза.

Не спрашивал, потому что боялся задать вопрос. Она скользнула по нему растерянным взглядом. Потом по комнате. Остановила на окне. Снова повернула голову к Адриану.

И покачала ею. Болезненно. Виновато.

Ему не нужны были слова, чтобы понять ответ. Даже если никто из тех, кто присутствовал у пруда, пока не мог говорить. Подробности еще будут. Того, что стало с ней…

Адриан больше не мог находиться там.

Теперь он смотрел на родной город с высоты и не узнавал его. Люди копошились перед домами, собирая оставшееся добро. Кто-то только решался бежать, а кто-то, наоборот, возвращался. Демонов больше не было у столицы. Скоро от них избавятся повсюду.

Никто не смотрел вверх, им хватало и слуха. Звук проникал под кожу, в самую душу. Над разрушенной столицей раненым зверем оплакивал свою потерю огромный прекрасный дракон.

Восстанавливать картину произошедшего Адриану пришлось по кусочкам.

Спускаясь вниз, Маркус, не стесняясь, расправлялся с каждым на своем пути. Он уже давно понял, что кроме него с людьми работала и Аланнис. И он и она знали, что придет день, когда подданным и союзникам потребуется сделать выбор, кого из них поддержать. Еще на свадьбе, когда император, впервые не скрываясь, показал свое плохое самочувствие, они начали безмолвный разговор. Последний бой, в котором каждый хотел перетянуть на свою сторону больше людей.

Маркус не доверял никому, даже тем, кто принес ему присягу после гибели императора. А потому за ним тянулся длинный кровавый след, который закончился на месте, где оставался Эрик Дайс. К счастью для многих, Маркус не утруждался тем, чтобы проверять состояние своих жертв, поэтому части из них удалось выжить. Увы, все они были не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы Адриана. Специально или нет, но Маркус избавился ото всех возможных свидетелей, потому никто и не оказал пострадавшим в саду помощь. Солдаты демона не вмешивались по его последнему приказу, а остальные погибли, потому что не действовали сообща. Кроме них во дворце оставались лишь семьи аристократов и собранный Маркусом совет. И те и другие предпочли спрятаться по углам.

У Адриана темнело в глазах от осознания ситуации. Вот до чего сумел довести отец Империю. Даже его личная гвардия, самые преданные, самые обученные люди, и те не смогли сделать практически ничего. Не смогли даже определиться, чьи приказы им выполнять.

Единая Империя так долго жила в страхе нападения, что никто не замечал, как сильно она сгнила изнутри. Потребуются годы, чтобы все здесь изменить, даже если Адриан начнет прямо сейчас. А он планировал начать. Должен был. Не для себя, а для своего народа. Как-нибудь. Когда-нибудь. Как только сможет думать о чем-то, кроме… нее.

Но думать приходилось сейчас.

Эби пропала.

В сказки Адриан не верил. Люди не исчезали просто так. Кто-то похитил ее или она ушла сама? Неважно. Его первый приказ — найти. Живой или мертвой. Лучше — живой. Перерыть всю Империю. Если потребуется, то и земли демонов. Но найти.

Но если ушла сама, куда она могла направиться?

Метку на руке надежно скрывала повязка. Хорошо, что к ней привыкли за эти дни и она не вызывала вопросов. Ему и так постоянно предлагали помочь. Осмотреть раны. Которых на нем больше не было, благодаря его Эби. Показная забота бесила до зубного скрежета. Лучше бы они так следили за ней.

Драконы получили полную силу. Даже те, у кого не было истинной пары. По крайней мере, все, кто успел дотронуться до воды, пока свет не пропал. Пока Эби не перестала держаться. А успели многие. Жемчужные пруды были везде, по всей стране. Получили через него, потому что золотой дракон должен был стать первым.

Они благодарили его. А должны были — ее. Все они были в неоплатном долгу перед ней.

Адриан продолжал искать.

Его мать не успела увидеть ничего: она пришла в себя, когда все закончилось. Шейн так и оставался без сознания. Миранда не справлялась с потрясением и почти не говорила. Она могла быть смелой и сильной, но и ей оказалось непросто пойти против отца. Пойти так далеко. Хоть и считала, что сможет убить его. Она почти смогла. Но душу еще предстояло лечить.

А Маркус помогать не собирался.

Раненый, но, как всегда, упрямый Дайс не дал запихнуть себя в постель. А потому смог принять часть управления, и Адриан был ему благодарен. Он искал. В надежде, что, когда окажется близко, метка подаст ему знак. Укажет путь. Не мог поверить, что все закончится так.

Его истинная — нерожденная. Не-рожденная. Она мертвая? Погибшая за него? Нет, на такое он был не согласен. Обрести пару на долю секунды, чтобы потерять вновь. Потому что именно столько и успела просиять его метка.