— Ты напрасно тратишь мой резерв, — процедил Шейн за спиной. Я физически, каждой клеточкой кожи, почувствовала его злость. — Делай, что должна, или мы улетаем отсюда.

— Нет! — воскликнула я и отпрянула от стены.

Только не улетать.

Я даже не осознавала, как сильно мне везло до сих пор. Ведь Шейн и впрямь мог просто забрать меня с собой, едва я вышла в сад. Не разговаривать, не предупреждать, не просить подумать. Он не сделал этого только потому, что не знал, важно ли именно это место, а если да, то насколько.

А это означало, что вопреки сказанному и своему показному равнодушию, он тоже верил в то, что я могла все изменить. В то, что еще ничего не потеряно. Что исполнить предназначение не поздно. Шейн не забрал меня, потому что, как и я, верил в последний шанс.

Это говорило лучше любых слов. Поступки всегда оказываются красноречивее. Только зачастую их было сложнее понять, примеряя на себя через призму собственных ощущений.

Лед окружал пруд и нас вместе с ним. Стены стянулись, образовав купол, который защищал нас от твари, что тоже могла летать. Крошечный ледяной дворец, сияющий от пробивавшихся сквозь него лучей солнца.

Я осталась одна. Без помощи. Без целительницы. Шейн не обладал таким даром, а все его силы уходили на поддержание нашей хрупкой ограды.

Сквозь лед я видела Миранду. Он стояла на крыльце, скрестив руки на груди, и не вмешивалась. Только выражение лица я понять не смогла.

— Она не на его стороне.

— Нет. Она на своей.

— А где эта сторона?

— Там, где она сможет его убить.

Просто. Понятно. И жутко. Маркус переоценивал свое влияние на дочь, считая, что мог поворачиваться к ней спиной.

Я вернулась к пруду, присела у самого края.

— Ты знаешь, кем была моя мать?

— Нет, — резко отозвался Шейн. — Это важно?

— Да. Дай мне минуту.

Я лихорадочно пыталась подобрать слова. Мне нужно было передать Адриану послание. Такое, чтобы он понял. Только существовала проблема: мой старый магический договор с Дайсом. Разрешение свободно разговаривать о моей родословной только в той комнате, только с определенными людьми. Шейна я в список тогда не вносила, а договор мы так и не расторгли. Год памяти — не слишком высокая цена. Тогда она такой не была. Но не теперь. Теперь в ней хранилось все, что мне было дорого. Первая любовь, свадьба, брачная ночь и магический ритуал. Адриан, его спокойствие и уверенность, его чувства. Связь с ним, которую невозможно было заменить ничем. Как невозможно было испытать все это дважды. Повторить — да, но разве второй раз сможет заменить первый? Я сомневалась. Нет, это стало бы лишь подобием. Нелепым и неудобным, потому что помнить не буду только я.

Страшнее мне казалось другое. Что, если я забуду и свои чувства к Адриану? Можно ли забыть любовь? Хранится ли она только в памяти или тут замешано что-то большее? Мне так хотелось снова почувствовать его тепло. Вдохнуть его запах, что всегда так сильно действовал на меня. Притягивал и не отпускал.

— Придется думать быстрее, — рявкнул Шейн. Он и так сделал слишком много, чтобы дать мне время.

Он был прав. Не имело смысла выбирать слова. Если я все равно не переживу этот день, то какая разница, что могло бы сохраниться в моей памяти.

— Когда найдешь его, — попросила я. — Скажи, что первая догадка была правильной. Кем-то ведь я должна была оказаться. Он поймет.

Шейн не успел ничего ответить. Стена и потолок треснули, на меня градом посыпались осколки льда. Я вскинула руки, прикрывая голову. Лед едва успевал на лету превращаться в воду, но несколько ударов я получила.

Прощание закончилось. Я зажмурилась, потянулась к тугому узлу магии в груди. Там клубилась настоящая тьма, больше не похожая на огонь. На руках танцевало пламя, но я не чувствовала ни привычного покалывания, ни тепла.

Шейн отбивался как мог. Все пытался продвинуться вперед, чтобы загородить меня собой.

— Не туда, — крикнула я. — К воде.

На большее не хватило сил.

Шейн бросился к пруду, а я собрала всю волю, вкладывая ее в мысленный приказ своей второй половине, в то, что хотела сделать — распрощаться с ненавистной уже силой, а потом опустила ладони в воду.

По спине полоснуло болью. Что-то задело меня: магия или когти демона. Все уже было неважно. Я не могла пошевелиться. От моих рук по белой воде расходилось синее пламя.

С трудом я подняла голову, вглядываясь вдаль. Мне лишь требовалось маленькое подтверждение. Я получила его. Пруды светились ровной синевой. Один за другим, словно кто-то невидимый зажигал лампы, первую, вторую, потом еще и еще. Я давно знала, что они связаны, но до сих пор не видела всего. Они сияли так, что даже в ярком солнечном свете их невозможно было бы не заметить.

Мне не было до них дела. Я думала только об Адриане. Отчаянно просила, чтобы увидел и он. Чтобы все досталось ему. Пока сама жизнь покидала меня.