– А знаешь, - наконец прервал я молчание, - я на днях разговаривал с

Левкой. Он слушал “вражьи голоса” и по ним говорят, что Черненко совсем

плох и чуть ли уже не умирает. Говорят, у него эмфизема легких.

– А еще цирроз печени, хроническая легочно-сердечная недостаточность

и много чего еще. Жить ему осталось совсем недолго. До десятого марта.

– А еще по словам Левки “голоса” прочат на место генерального после

скорой смерти Черненко Горбачева. Я после твоих рассказов о будущем

стал следить за ним. Он в декабре ездил в Англию с Тэтчер ручкался, перед

журналистами свою улыбку во весь рот демонстрировал.

– В апреле месяце он созовет пленум ЦК произнесет на нем речь, которая

всем покажется безумно смелой и начнется. “Ускорение”, “Перестройка”,

“Гласность” и прочее. Через пару- тройку лет все начнет сыпаться и

закономерно придет к краху. В общем: “ по Руси несется тройка Мишка, Райка, Перестройка!”.

– А Райка это кто такая?

– А это жена будущего Генерального секретаря ЦК КПСС Раиса

Максимовна Горбачева в девичестве Титаренко. Горбачев начнет возить

свою жену всюду за собой, к тому же она сама не страдает от излишней

скромности. Народу это не особенно нравилось. Пошли анекдоты.

– Например?

– Ну например такой: сидят мужики в бане. Вдруг туда заходит Горбачев.

Мужики повскакали и давай тазиками прикрываться. Горбачев у них

удивленно спрашивает, в чем мол дело? А они ему в ответ мол ты что один

пришел? Без Райки?

Я посмеялся. Потом спросил:

– А еще какие анекдоты были?

– А еще в мае месяце с подачи Горбачева начнут антиалкогольную

кампанию. Сократят выпуск алкоголя, позакрывают большинство

специализированных магазинов, в итоге возникнет дефицит спиртного и за

ним будут стоять огромные очереди. И Горбачева прозовут “ Минеральный

секретарь”. А из-за нехватки тары водку станут разливать в бутылки из-под

Пепси колы. Эти бутылки прозовут “раиски”.

– Да скоро, наверное, начнется очень веселое время!

– Очень. Обхохочешься.

Проводница принесла белье и поинтересовалась не нужно ли нам чаю. Я

ответил ей:

– Наверное не нужно. У нас в термосе еще кофе осталось.

Поезд давно набрал скорость и громыхая на стыках мчался вперед. За

окном мелькали фонари мы проезжали маленькие станции с пустыми

перронами, ехали мимо небольших деревень и поселков, которые

разделяла густая тьма зимней ночи.

– В какой же огромной стране мы живем, - задумчиво сказал я, глядя в

окно.

– Скоро она значительно уменьшится в размерах, правда все равно

останется огромной, - ответила мне Юлия и спросила: - интересно, как

обстоят дела с поисками маньяка? Есть ли какие-ни будь подвижки к

лучшему?

Я хмыкнул в ответ:

– Боюсь, что после того, что случилось дядя Герман будет еще долго

злиться на нас.

– Он, конечно, прав, но ты Саша должен понять, что я не могла поступить

иначе.

– Да понимаю я все. Как, впрочем, и дядю Германа. Ничего позлиться, позлиться и перестанет. Для него интересы службы превыше всего. А ты для

него человек нужный. Слушай, а в той, прошлой жизни ты была хорошо

обеспечена?

– В молодости не очень, а потом вполне себе.

– А что ты имела?

– Две квартиры в Москве, загородный дом, хороший кстати загородный

дом, солидный счет в банке. С точки зрения всяких там олигархов я, конечно, была нищей, но мне в принципе хватало.

– А за границей была?

– Не только была, но и жила. Я была собственницей небольшого домика в

Испании. Мне не плохо платили, а к роскоши меня никогда не тянуло. Тем

более, что детей у меня не было и тратить гонорары мне особенно было

ненакого.

– Да я что-то не заметил у тебя пока тяги к красивой жизни, которой, судя по

всему, отличалась подлинная Юля Заварзина.

– Подлинная Юля Заварзина была доброй девушкой, которую, видимо, достало то лицемерие и ложь с которым она сталкивалась постоянно и