— Мы же сожгли нашего обидчика вместе с зайцехватом. И вообще нас этот сраный заяц гонял, а не медведь, — недоуменно посмотрел на того Зефир.

— Да знаю я, — махнул рукой чернявый.

— Сейчас себя контролируешь?

— Да. Я, в принципе, и когда стрелял, себя контролировал.

— Ладно, — медленно протянул командир, — только Всемогущей Бойней заклинаю тебя, отойди ты уже от этой штуки.

Леопольд смущённо убрал руку с спускового рычага и подошёл к зубцам, посмотрев вниз. Там, на земле, чудовище уже испустило дух — по-видимому, оба попадания задели что-то важное у него внутри. Зефир тоже это приметил и повернулся к Бруту:

— Помоги найти, где в туше костяшка.

Енот на просьбу кивнул и переместился сразу же к мёртвому монстру, а Зефир подбежал к разрушенной лестнице и спустился по верёвке, буквально через минуту оказавшись у трофея. К этому времени Брут уже во всю расхаживал вокруг медвежути, пытаясь понять, откуда лучше начинать «копать», а командир ещё раз окинул взглядом эту гигантскую тушу, в которой было метра два с половиной в холке, и поёжился, вспомнив, как тот крошил когтями хитин.

Мохнатый тем временем остановился рядом с бочиной медведя и ткнул коготком куда-то ближе к позвоночнику под тяжкий вздох Зефира, обнажившего меч, потому что купить разделочный нож, товарищи попросту забыли. Сверху неожиданно раздались какие-то странные звуки, а затем из-за зубцов появился Леопольд.

— Голову ему отрубите, загоним её хозяину таверны.

Командир, услышав это, остановился и повернулся к башне, проговорив:

— Она не поместится в Холодок и будет вонять всю дорогу, привлекая монстров.

— Я вычищу её, — послышалось в ответ. — В таверне нет головы медвежути на стене, я проверял. Думаю, мы сможем срубить на этом по-крупному.

— Ладно, уговорил, — еще раз вздохнул парень и воткнул меч в тушу монстра.

…

Через пятнадцать минут и тонну мата у Зефира в руках была костяшка с тремя маленькими отростками, означающая, что парни нашли верхнесреднее основание. Отрубленная метровая голова чудовища лежала по соседству с черепушкой жука, а еще рядом с трофеями находился стреломет без станины.

— Леопольд, ну зачем? Ты же нас с Брутом из него пристрелишь под влиянием момента, — пытался вразумить того командир.

— Нет, говорю же, я не потеряю контроль, — упрямился напарник.

Зефир же в этот самый момент задумался. Хоть он и был главой отряда и мог прямо запретить тащить с собой эту проклятую штуку, однако не спешил пользоваться своей властью, всё потому что считал чернявого не подчиненным, а своим другом, которому спокойно доверял спину. И если тот говорил, что справится, то не доверять ему — только обижать понапрасну.

— Хорошо, но сам потащишь его, — проворчал командир, окончательно сдавшись. — И не забывай, что на тебе еще и жук.

Помимо черепа медведя хозяйственный Леопольд предложил захватить с собой и голову насекомого, чтобы тоже попробовать загнать владельцу таверны. Всё-таки у отряда было не так много прибыли с этого похода, а лишние деньги еще никому не вредили. Чистку трофеев было решено совершить на вечернем привале, подальше от места бойни, а сейчас их нужно было просто упаковать в отдельные мешки, чем, собственно, парни и занимались рядом со скучающим енотом.

— Прикреплю его к себе на спину веревкой, — высказался основательно задумавшийся напарник. — Брут, достанешь нашу?

Енот исчез, а через минуту появился с мотком бечёвки, которая раньше была закреплена за зубец, протянув ту Леопольду. После чего чернявый занялся своей «сбруей».

…

Четыре дня спустя груженная, как мулы, команда входила в ворота города под заинтересованные взгляды стражи и зевак. Со стороны Зефир действительно представлял собой занимательное зрелище, потому что голова медвежути была как минимум размером в кубический метр и, упакованная в большой и красный от запекшейся крови мешок, выпирала, словно громадный горб. Но больше всего пересудов, конечно, вызывал Леопольд, у которого поверх его родной сумки и мешка с головой жука находился привязанный башенный стреломет. Всё бы ничего — через ворота разные люди ходят и ходили, а искатели всегда были несколько эксцентричным народом. Вот только от троицы, точнее от их трофеев, еще и жутко воняло разложением, потому что вычистить нормально добычу без ножа, у парней попросту не вышло.

— Э-э, — недоуменно протянул один из молодых стражников, морща нос. — Что у вас там такое? Мертвец?

По идее, никаких запретов на то, чтобы заходить с тухлятиной в город, не было, да и вымотался немного Зефир с неудобной ношей и постоянными нападениями любителей падали, отчего присел на корточки рядом с воином, подставляя завязки мешка прямо ему под руки, и устало произнес:

— Проверяй.

Тот несмело потянулся к поклаже и заглянул внутрь, предварительно развязав шнурки, и буквально через секунду отскочил с криком:

— Бойня Всемогущая! Медвежуть!

Послышались недоверчивые возгласы от сослуживцев парня. Ведь было доподлинно известно, что на этого медведя ходили либо со взводом арбалетчиков, либо с парочкой сильных магов, и то это не означало гарантированный успех, так как монстр был очень быстрым и чудовищно сильным и мог спокойно покрошить неудачливых охотников. Единственными, кому удавалось завалить тварь без проблем, были чемпионы Всемогущей Бойни и действительно сильные измененные, однако парни перед ними на таких не тянули, как не выглядели они и взводом арбалетчиков, хоть и таскали с собой баллисту.