Смотря на красоту и нежность девушки передо мной, было легко уверовать в ангелов. В этот момент даже такая темная душа как моя, готова была посветлеть, ощущая радость и восхищение от столь прекрасной картины. Быстро списав волнения невесты на воспоминания о неудачном прошлом опыте брака со старым мужем, я взял уже обе ее руки в свои ладони. Качнул головой замершему в ожидании священнику, дав понять, что пора начинать церемонию. Не хотелось медлить и секунды. Пока служитель церкви произносил слова вступления, Миллиора опустила взгляд на наши сплетённые руки, демонстрируя ряд темных длинных ресниц, грудь ее часто вздымались от переживаний, а нижняя губа слегка подрагивала. Когда священник обратился, наконец, ко мне с основным вопросом, осознание того, что скоро завершится эта экзекуция, вызвало облегчение.

— Готов ли ты, Самюэль Эрбос Алахосский, взять в законные жёны Миллиору Аддерли? Обещаешь ли перед ликом господа любить её, хранить верность…

— Да, — четко и громко ответил я, перебивая незавершённую речь священнослужителя, тем самым дав понять, что стоит поторопиться, пока моя почти жена всё ещё настроена, ответить согласием.

Взяв лежащее на красной маленькой подушечке на столе украшение из белого золота, изображающее две переплетённые лозы — у фейри знак крепкого вечного союза, я надел на миниатюрный пальчик, на котором уже покоился один из моих подарков, обручальное фейское кольцо. Священник недовольно посмотрел на меня, осуждая за спешку, но вскоре обратился и к Миллиоре.

— Готова ли ты, Миллиора Аддерли, взять в законные мужья Самюэля Эрбоса Алахосского и принять его фамилию? Обещаешь ли ты перед ликом господа хранить ему верность, любить его больше, чем саму себя? Клянешься ли быть с ним и в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

В воздухе повисла тишина, невеста не спешила отвечать, даже гости затаились в ожидании, а секунды превратились для меня в вечность. Лишь прохладный весенний ветер, колышущий ветви кустов и деревьев, напоминал в этот момент о том, что звуки всё ещё существуют, позволяя услышать тихое шуршание листвы. Сжав руки моей невесты в своих, я напомнил о ее обязанности ответить и через мгновение, услышав сдавленное «Да», облегчённо выдохнул. Священник тоже тяжело вздохнул, глядя на Миллиору, и передал ей кольцо. Дрожащими холодными руками, она быстро надела мне его на безымянный палец и перевела взгляд на мое лицо. В красивых фиалковых глазах плескались страх и отчаяние.

— Скрепите свои клятвы поцелуем, отныне вы муж и жена… — печально произнес пожилой мужчина.

Мотылёк:

Эрбос, обхватив одной рукой мою талию, а другой немного приподняв подбородок, наклонился и нежно накрыл своими мягкими теплыми губами мои. Поцелуй был совсем поверхностным и кротким, но означал гораздо больше, чем, если бы я разделила с ним постель в качестве любовницы.

Теперь я, девушка, скрывающая свои магические способности, стала женой главы Инквизиции и самого жестокого полукровного фейри в Королевстве Нортс, что означало для меня лишь одно — скорую смерть, если мою магическую природу обнаружит муж. А конкретно в моём случае, можно было бы сказать — «когда обнаружит».

Остальное происходило, словно в тумане. Я не помню, как оказалась в большом богато украшенном бальном зале, смутно слышала как знатные гости и так называемая «родня» рассыпаются в поздравлениях. Меня также не заинтересовали прекрасно пахнущие изысканные блюда на столе, когда их подали. Хотелось лишь пить воду в попытке, наконец, проглотить комок в горле, образовавшийся из-за волнения, которое вызывали мысли о грядущей брачной ночи…Внезапно, мою ладонь, что покоилась на пышных юбках платья под столом, сжала мужская рука. Эрбос стал медленно массировать каждый мой палец, перебирая их по очереди.

— Что-то ты слишком молчалива, милая жена. Не иначе, как затишье перед бурей, — усмехнулся он, делая акцент на новый статус. — Или может, не можешь смириться с тем, что теперь принадлежишь мне?

Я попыталась отнять свою руку из хватки фейца, но он не отпустил ее, продолжая выводить узоры большим пальцем уже на моей ладони.

— Главная твоя ошибка, Эрбос, в том, что ты считаешь нормальным относиться к людям так, словно они вещи, — я посмотрела на новоиспечённого мужа, чувствуя, что отчаяние внутри меня перерастает в злость. — Я никогда не буду твоей. Ты можешь принудить меня что-то делать, но чувствовать заставить невозможно. Помни об этом.

Лукавая зелень в глазах мужчины потускнела, а сам он приобрел серьезный вид. Я тут же пожалела о сказанных сгоряча словах. Мне стоило помалкивать и не злить мужа перед предстоящей ночью, да и вообще в целом. Ведь именно сегодня раскроется моя ложь. К тому же, я не желала навлечь на себя гнев самого настоящего Инквизитора, слишком свежи были воспоминания в моей голове о том, как хладнокровно Эрбос умел исполнять свои наказания. Взглянув в одно из многочисленных окон в просторном зале, что выстроились ровно в ряд на одной из стен, я заметила, что на улице стало смеркаться. От предчувствия неизбежного кровь в жилах замерла, чего невозможно было сказать о течении времени.

— Прости… — проговорила я быстро, удивляясь и сама своей внезапной перемене настроения. — Ты теперь мой муж и мне не стоило так с тобой говорить…

Феец тоже сильно удивился в ответ на мои извинения, он явно не ожидал от меня такого выпада, но ничего не ответив, в который раз повёл меня танцевать вместе с остальными гостями. Музыка наполнила пространство красивыми звуками, Эрбос обхватил мою талию и с лёгкостью повёл в танце. Мне даже не приходилось думать о следующем движении, так ловко и умело он это делал, направляя в правильном темпе. Я же задумалась о своем, наблюдая за парочками, кружившими в таком же танце рядом с нами. Затем заметила окружающую нас красоту: колонны в большом светлом зале были увиты белыми цветами, три большие хрустальные люстры дарили мягкое теплое освещение большому пространству, коричневый мраморный пол сиял чистотой, отражая отблески хрусталя и огни света. Я даже смогла немного расслабиться в надёжно удерживающих меня сильных руках.