— А это исключительно для того, чтобы убить тебя лично. Понял, любимый?

Я посмотрел в её сверкающие глаза, на лабораторию, которая выглядела так, будто здесь прошёл ураган, на Акулину и Глорию, тихо перешёптывающихся между собой в углу… Они явно ставили на то, сколько минут пройдёт, прежде чем Глаша вновь вспыхнет, или станет паинькой.

— Понял, — сказал я, целуя супругу и не выпуская её из объятий.

— А где Ваня? — неожиданно произнесла Акулина, глядя на меня с надеждой. — Он с тобой?

— Нет, — мотнул я головой, — он остался в столице, выполнять очень ответственное задание самого товарища Сталина!

— Прямо самого Иосифа Виссарионовича? — изумлённо ахнула девушка.

— Самого-самого, — подтвердил я. — Даже не сомневайся! Может быть, устроите перерыв, девчонки?

Я еще раз осмотрелся — на первый взгляд хаос в лаборатории был полным: стеклянные пробирки дымились, в воздухе витал странный запах, на полу валялись исписанные магическими формулами бумажки, перемешанные с осколками стекла. Акулина, поглядывая на перегонный куб, продолжила что-то шептать на ухо Глории, время от времени бросая быстрые взгляды в нашу сторону.

— Перерыв? — фыркнула Глаша, не отходя, впрочем, от меня. — Ты видишь, во что мы тут всё превратили?

— Ну, да, — кивнул я, — это не лаборатория, это настоящий фронт! Всё дымит и взрывается…

— Именно! — поддержала меня Акулина. — Потому что мы на пороге настоящего прорыва! — С воодушевлением произнесла она.

— Вот видишь, — Глаша обвела рукой разруху вокруг, — именно сейчас мы не можем прерваться — это перечеркнёт недельную подготовку, и убьёт кучу редких ингредиентов! Хотя я очень по тебе соскучилась…

— Ладно-ладно! — Поднял я руки в знак сдачи. — Продолжайте, только аккуратнее, прошу. И… может, кто-нибудь объяснит, что именно вы там «варите»?

— Этот эликсир, — с гордым видом произнесла Глаша, — должен решить проблемы магической стабильности энергетических каналов, при резком повышении плотности потока магии… Одним словом, приняв его, можно будет уберечься от Лихорадки Сен-Жермена! Будь у тебя в своё время такой — ты бы не сжег свои меридианы.

Внезапно раздался громкий треск — одна из колб в штативе, стоящем на столе, дала трещину, и её содержимое начало вскипать, шипя и дымясь какой-то зеленью. Хорошо еще, что не сильно вонючей.

— О, Merde[1]! — по-французски выругалась Глория, резко метнувшись к столу.

Она, схватив длинный стеклянный стержень и что-то быстро размешивая в другой колбе, крикнула:

— Акулина, быстро, синий порошок!

Акулина, не глядя, протянула руку и схватила с ближайшей полки какую-то банку. Подбежав к столу, она швырнула щепотку ярко-синего вещества из банки в колбу, содержимое которой помешивала ведьма. После чего Глория вылила её содержимое в бурлящую жидкость.

Дым мгновенно поменял цвет с ядовито-зелёного на густой фиолетовый, а затем медленно рассеялся. Когда жидкость перестала вскипать, ведьма, аккуратно зажав колбу щипцами, перелила её в целую пробирку.

— Фух! — Отерла она выступивший на лбу пот. — Девчонки, мы успели!

Я невольно присвистнул:

— Да, судя по всему, скучать было некогда!

Акулина, потирая руки от возбуждения, засмеялась:

— Если бы ты знал, сколько раз мы сегодня были на волоске от провала!

— Особенно, когда Глория перепутала ингредиенты, — добавила Глаша, бросая колкость в сторону ведьмы.

— Ой, да ладно тебе! — фыркнула Глория, но в её глазах мелькнула искорка задора. — Всего лишь перепутала пропорции…

— Зато теперь у нас есть отличный рецепт для создания дымовой завесы, — пошутила Акулина, подмигнув мне.

Я вздохнул, с трудом сдерживая улыбку. Эти трое были настоящим ураганом — опасным, непредсказуемым, но чертовски эффективным. Честно говоря, я был изумлён, как они сработались. Особенно Глория с Глашей.

Ведь я читал мысли старой ведьмы насчет моей супруги, и ничего подобного в прошлый раз там не было. Как раз наоборот… Надо будет держать руку «на пульсе» и поговорить с Глорией по душам — вдруг она что-то надумала? А Глаша еще и беременна, ей сейчас нервничать, ну, никак нельзя!

— Ладно, — сказал я, — раз уж вы так близки к успеху, может, всё-таки сделаете перерыв? Хотя бы на пятнадцать минут. А то мне кажется, если вы продолжите в таком темпе, от лаборатории скоро останется только воспоминание.

Глаша задумалась, затем кивнула:

— Пожалуй, ты прав. Тем более что нам всё равно нужно дождаться, пока эликсир остынет…

— Ура! — воскликнула Акулина. — Перерыв! Кто хочет чаю?

— Только если он не взорвётся! — Я рассмеялся и, обняв Глашу за плечи, повёл её к импровизированной «зоне отдыха» — единственному углу, где ещё можно было сидеть, не боясь, что на тебя упадёт что-нибудь экспериментальное.